Читать книгу Дикий, дикий запад онлайн | страница 34

Это был единственный раз в моей жизни, когда я испытал феномен, известный как разноцветный слух, распространенный, я читал, для мистиков, а также для привычных галлюцинаторов, наркоманов которых, в частности, я не являюсь ни тем, ни другим. Я не только слышал излучение терьера-младенца; я как будто видел его слишком – как чистый желтый бархат, протянувшийся через своего рода проволочную трубу, которая двигалась как бесконечная гусеница по воздуху вокруг меня и каким-то образом через меня, через мою грудь.

Еще до этого события, которое я списал на последствия жары, день был тот, который я бы описал как желтый. На самом деле, я уже это сделал. Я сочинил описательный абзац в своем воображении, как это было моей привычкой в эти дни посвящения только одной цели. "Топовые деревья", – сказал он, – "пролили желтые листья, которые теперь лежали кругами вокруг их стволов, так что это было, как если бы вместо тени, эти ветки были единственным местом, где светило солнце. Мир тогда был весь кривой. Только открытое пространство давало тень."

 Именно в тот момент, когда звук раскалывания стих, дверь открылась, и передо мной стояла женщина, чьи волосы были такими же потрепанными, как рабочая рубашка, на которой она была, о да! сад вышитых подсолнухов, росший спереди, рядом с пуговицами, желтым, как масло. Ее лицо тоже было изуродовано, сморщено, упаковано, выветрилось, высохло, непоправимое лицо пустынной женщины, стареющей еще до своего времени.

"А, вы были поражены", – сказала она, с видом одного из знатоков чтения лиц. И она говорила умилостивленно, как можно было бы говорить с проблемным ребенком – с тем же самым типом излишней фамильярности. На мгновение я подумал, что она может дотянуться и похлопать меня по плечу.

Я молча кивнул головой.

"Это происходит все время", – сказала она с юмором, поднимая руки и позволяя им снова упасть. "Простите. Видишь ли, у меня есть домашний койот, который считает себя сторожем. Он думает."

 "Койот!" – закричал я. И сразу же я почувствовал трепет перед самим собой, – что мой фальшивый сюрприз должен звучать так искренне.