Читать книгу Коммунизм перед шаббатом онлайн | страница 4
Вы пробовали заставить человека сделать то, что ему не хочется? А десять человек? Вы пробовали заставить тридцать одиннадцатиклассников высидеть спокойно один урок? Вам доводилось убеждать работяг не вытирать оптические стекла о край халата? Десятки человек, которые просто не желают вас слушать. У них есть тысяча способов: от активного сопротивления до тихого саботажа. Вы можете бить их смертным боем, можете расстреливать по сто раз на дню, все равно через неделю вам нестерпимо захочется повеситься. А здесь миллионы.
Я хорошо представляю себе эти колонны, бесконечные вереницы идущих пешком людей. Несколько надзирателей с оружием на тысячи конвоируемых. Что они могут сделать со своей винтовочкой? Пара дюжих парней скрутит их в бараний рог, после чего – беги на все четыре стороны, путь свободен. Но не бежали, шли куда сказано. И селились, где сказано, и работали на совесть, и выдавали тех, кто напрягался чуть меньше прочих. Сами выдавали, добровольно, без битья и окриков. Нет-нет, не в оружии дело и не в сытости, дело в людях.
Может это были какие-то специальные люди, как-то по-особенному забитые и затравленные? Да нет же. Те же самые, что насмерть стояли в Сталинграде, что волна за волной умирали на Невском пятачке, не успев даже ступить ногой на проклятый левый берег, и те, что всего через несколько лет отбивали у арабов свои кибуцы и до сих пор известны, как лучшая и наиболее боеспособная армия мира. Что случилось тогда с ними? Что случилось с немецкой нацией, давшей миру больше всего блестящих философов, писателей, ученых и инженеров, и внезапно превратившихся в садистов-фанатиков. Много вы видели в жизни садистов-фанатиков? Нет, не отребья человеческого рода поддерживали огонь в крематориях Аушвица и Майданека, и не какие-то особенные, выдающиеся сволочи служили в конвойных войсках НКВД. Обычные. И точно так же, как служили они своим начальникам в ревущем 1942, служили они потом в 1952 и в 1962 и, кто дожил, в 1972, ничем от прочих смертных не отличаясь. И внуков нянчили, и любили кошек, и сострадали, и сочувствовали.