Читать книгу Собрание стихотворений. Роман в стихах (сборник) онлайн | страница 18
- И позднему времени года,
- звенящему спелой листвой,
- не слава нужна, а свобода,
- не подвиги, а естество.
- Всю жизнь в суете и содоме,
- в тревогах трудов и утрат
- стучит и хлопочет садовник,
- растит потихоньку свой сад.
- Устанет – крылами своими
- укроет беднягу любовь.
- А саду – зачем ему имя?
- Он – сад, это видит любой.
Тут становится очевидным: бремя, которым отяготила свою поэтическую судьбу М. Рахлина, такого объема и тяжести, что сопоставить его можно только со смертью. Да ведь и освободить от него могла только смерть. Возможно, это одна из причин, почему в ее поэтическом мире смерть с давних пор играла столь важную роль. Она была темой, потому что она была тем, перед чьим лицом открывается главное в твоей душе, в том, что ты переживаешь и претерпеваешь.
- Как будто сердце осени горит
- здесь, на шуршащей, дышащей поляне.
- Багрово-красно времени пыланье,
- сквозь шорох листьев – вечность говорит.
- И я, склонясь к холодному костру,
- людских костров прежарче и превыше,
- впервые не жалею, что умру,
- что жизнь моя – лишь сладкая привычка…
- С прозрачностью небес – земная твердь
- там, вдалеке, сливается прилежно.
- Все на местах, любовь моя! И смерть
- прекрасна, потому что неизбежна.
Это перед ее лицом осознается то, что составляет главное в самосозидании поэта:
- Я повторяю: в радости, в беде,
- в трудах моих, удачах и потерях,
- и в дружбе, и в любви и во вражде
- я счастлива была, себе поверив,
- что счастлива…
Стало быть, чтобы стать, чтобы быть счастливой, надо было уверовать, что эта поэтическая экзистенция счастья дарована тебе, уверовать, что счастье есть составляющая не только радости, удачи, дружбы и любви, но и беды, потерь и даже вражды и смерти, что счастье является даже не несмотря на утраты и потери, но благодаря всем твоим испытаниям, всей боли и скорби, которую ты берешь на себя. Превозмогание скорби и есть подлинное счастье, и поэтому, говоря, что ты счастлив, ты можешь не называть скорбь – она и так подразумевается. Ведь в этом поэтическом мире именно не названная, то есть преодоленная скорбь становится стихами.