Читать книгу Горький вкус соли онлайн | страница 92
– Зачем спать так рано?
– От пошто ты так со мной, а? Ты же у меня старшая, девка, понимать-таки должна, – и новые слёзы стали проделывать дорожки в размазанных чёрных кругах под Вариными глазами. – Лучше бы подсобила уложить всех.
Нина ужаснулась от маминого вида, казалось, та постарела на десять лет за полдня после того, как она видела её на улице, – молодая, цветущая, сияющая, она вдруг превратилась в сутулую, уставшую женщину с растрёпанными волосами, потёкшей тушью, в вечном выцветшем, в пятнах, фартуке.
«Что я наделала… Это всё из-за меня», – подумала Нина.
На маму было невозможно смотреть. Сердце будто сжалось в комочек от боли, затаилось, отказываясь стучать.
– Я уложу всех. Иди. Только спать я буду на чердаке. Всегда теперь, – она развернулась и пошла в девичью светёлку, чувствуя, как мама крестит её вслед.
– Ложись спать, – сказала она Гале, сворачивая одеяло и простыню. – И чтоб ни звуку мне. И за Тишкой посмотри, если что.
– А ты далёко?
– На чердак.
– А Сашка?
– Не придёт.
– Почему?
– У деда он. Навсегда теперь.
– Что случилось?
– Просто ложись. Все вопросы – завтра, – Нина открыла окно и выпрыгнула во двор.
– Как ты на чердак-то залезешь? – Галя высунулась вслед за ней.
– Как-как, жопой об косяк. По приставной лестнице, как ещё. Дай-ко лучше бельё моё.
Галя подала сестре свёрнутое рулон постельное бельё, Нина подхватила:
– Если что не так – позовёшь меня. Помнишь, где вторая лестница на чердак? Окно будет открыто.
– Я боюсь по приставной лестнице.
Старшая сестра посмотрела на младшую в упор. Глаза Нины отражали северное небо: серое, холодное, колючее. И сейчас зрачки её сузились, превратились в тонкие острые жала, прожигая насквозь и угадывая все Галины трусливые мысли. Та не выдержала, отвела взгляд.
– Позовёшь, короче, – сказала Нина и ушла.
10
На часах, в большой комнате, пробило полночь. Сашке не спалось. У деда на полатях было душно. Он в очередной раз повернулся на другой бок и уткнулся носом в выложенные рядами дозревающие помидоры.
«Нет, так невозможно! Невозможно так жить дальше! Я же говорил ей! Зачем она? Мы сами бы протянули, я уже начал подрабатывать! Все они предатели! Сначала отец! Теперь она! Ей просто наплевать на меня! Просто наплевать… Я же сказал, сказал, тогда ещё, три месяца назад, что не останусь, если он придёт. Она всё равно его привела. Променяла меня на него. Что ж, значит, он лучше. Я – просто никто… Никто и никому не нужен, никому», – он не выдержал, спрыгнул с полатей и подошёл к окну.