Читать книгу Коммунизм перед шаббатом онлайн | страница 16
Нераспределенное вовсе не означает ничье. Любое достояние всегда кому-то принадлежит, другое дело, может ли владелец его удержать. Если нет – во многих случаях целесообразно благо изъять и передать другому владельцу.
И снова будем аккуратны – целесообразно не значит справедливо. Справедливость – штука сложная, до нее еще мотать и мотать, целесообразность, оптимальность – гораздо проще. Можем отобрать – отберем. Вопрос исключительно в том, каким образом. При капиталистическом строе – выкупим, при феодальном – изымем. Первое кажется приятнее, на деле же каждая конкретная ситуация оборачивается по-своему. Хотя бы потому, что феодализм гораздо более предсказуем: тут нужно договориться с одним начальником, а не продать себя или свой товар целым толпам разношерстных клиентов. Кроме того, подавляющему большинству из нас продавать, вообще говоря, нечего, кроме собственного времени и труда, а это мало чем отличается и от служения сюзерену, и от проституции. В общем, как всегда, при феодализме хорошо жить, если родился герцогом, при капитализме – если банкиром. Во всех остальных случаях придется жрать дерьмо и надеяться на социальные лифты.
Мы никогда не узнаем, о чем думала королева Изабелла, соглашаясь дать денег безродному капитану Колумбу. Вряд ли ее так уж не устраивала феодальная система только что отвоеванной и объединенной Испании. Но вот потянулись через Атлантику галеоны потосийского серебра, помчались в Португалию индийские и индокитайские товары, начала расти как на дрожжах масса нераспределенных благ, и европейский феодализм приказал долго жить. Напрасно Карл V носился по Европе, сращивая белыми нитками расползающуюся громаду своих владений: мир, где пушки покупают за деньги, а не деньги отбирают посредством оружия, требовал совершенно другого обращения, через недолгое время Валленштейн продемонстрирует, какого именно. И совершенно неважно, что об этом думали короли, важно лишь, сумели они воспользоваться моментом, или нет. У Генриха VIII и Елизаветы I это получилось блестяще, у Густава Адольфа – так себе, у Ришелье неплохо, хоть и поздновато, у Габсбургов совсем хреново, у турок, несмотря на их Золотой век – тоже.