Читать книгу Четвёртое отражение онлайн | страница 25
– Да, Вася?!
– Да! – сказал мой новый товарищ, но прозвучало это как–то тихо и неубедительно, а потом он начал заваливаться на бок.
Я перевёл взгляд с его бледного лица и заметил кровь над его правым плечом, чуть пониже и сбоку от шеи. Кровь толчками вырывалась из раны, заливая грудь.
– Бери ус…трой…ство …и б..беги…– сказал Василий и из последних сил протянул мне свёрток.
Неизвестное место и время. Игорь и Василий
Знахарка Марфа была одинокой женщиной, неплохо сохранившейся, возрастом примерно сорока с лишним лет, симпатичная, но уже с первыми признаками возрастной полноты. Лицо опрятное, доброе, что удивительно – без морщин. Густые каштановые волосы она содержала в чистоте, но, видимо, возраст брал своё, поэтому они уже не блестели. Карие глаза травницы сидели широко, но это их не портило, поскольку они были большими и выразительными, а густые чёрные ресницы оттеняли их, как мягкий бархат оттеняет красивые пуговицы. Длинный узкий нос был чуточку загнут книзу.
У меня появилось впечатление, будто я гляжу на мудрую женщину-сову.
Травница осмотрела Васькину рану, оценила всю серьёзность ситуации и прогнала всех посторонних из дома. Меня тоже хотела прогнать, но я наотрез отказался оставлять раненого товарища.
Когда Марфа стала читать заговоры, я чуть было не взбеленился. Стал требовать таблетки и антибиотики. Марфа посмотрела на меня своими «совиными» глазами как на дикаря и я, тяжело вздохнув, умерив своё негодование, стал смиренно просить для Василия настойки, лечебные мази и притирания. Тут Марфа, моргнув карими глазами, понимающе кивнула и отправилась в погреб, стуча деревянными подошвами об пятки. Через минуту, закатав рукава рубахи, она со знанием дела обработала раны какой-то сомнительной жижей. А потом влила Ваське в рот настойку и попросила меня помочь, когда пациент застонал и заворочался.
Я бы на месте товарища, будучи в здравом уме, тоже не стал бы пить эту коричневую гадость!
Пока она занималась делом, я волновался за Василия и поглядывал на Марфу. Одета она была по местной моде, то есть в длинную серую рубаху из грубой ткани, подпоясанную тканевым пояском.