Читать книгу Книга утраченных имен онлайн | страница 5
Для большинства парижан теперь она была всего лишь еврейкой.
Она вздрогнула, неожиданно почувствовав холод. У неба был зловещий вид: оно словно знало нечто неведомое ей. Мрак, возникший из-за сгущающихся туч, казался физическим воплощением той тьмы, которая накрыла весь город.
«Мужайся, – говорил ее отец, французский которого до сих пор был далек от совершенства, и в нем все еще слышался польский акцент. – Не вешай нос. Немцы смогут причинить нам беспокойство лишь в том случае, если мы сами им это позволим».
Но его оптимизм не соответствовал реальности. Немцы совершенно свободно доставляли французским евреям множество неприятностей, не спрашивая разрешения у Евы и ее родителей.
Ева снова посмотрела на небо и задумалась. Она собиралась вернуться домой пешком, чтобы не пользоваться метро, где ввели новые правила: евреи теперь могли ездить только в последнем, самом жарком и душном вагоне. Но раз вот-вот начнется дождь, то, возможно, лучше бы спуститься в подземку.
– А, mon petit rat de bibliothèque[1], – послышался низкий голос у нее за спиной, выдернувший Еву из ее размышлений. Даже не оборачиваясь, она поняла, кто это, ведь только один из Евиных знакомых ласково называл ее «моим маленьким книжным червем».
– Bonjour[2], Жозеф, – сухо ответила она, почувствовав, как загораются ее щеки, – он ей нравился, и это ее смущало. Жозеф Пелетье, один из немногих студентов факультета английского языка, носивший желтую звезду, в отличие от нее был евреем только наполовину и не соблюдал религиозных традиций. Жозеф, высокий, широкоплечий, с густыми темными волосами и светло-голубыми глазами, напоминал кинозвезду. И Ева знала, что многие девчонки с ее факультета согласились бы с ней, даже католички, чьи родители не допустили бы, чтобы за их дочерьми ухаживал еврей. Впрочем, Жозеф был не из тех, кто привык ухаживать. Скорее, он попытался бы соблазнить вас в темном углу библиотеки, а затем оставил бы на грани обморока.
– У тебя ужасно задумчивый вид, малышка, – сказал он, улыбаясь и целуя ее в обе щеки в знак приветствия. Его мать знала Еву с рождения, и он обращался с ней так, словно она все еще маленькая девочка, как в их первую встречу, хотя теперь Еве было уже двадцать три, а Жозефу – двадцать шесть лет.