Читать книгу Сабля, трубка, конь казацкий онлайн | страница 35
– Не очнулся еще, песий сын? – Полупуд, обойдя лагерь и замкнув круг, снова вернулся к нам. – Поднимай голубчика на ноги, Петро. Хватит ему прохлаждаться. Надо поскорее разузнать: куда он остальных нукеров отослал. А то, боюсь, как наших баб за душу возьмет, тут такое светопреставление начнется… Не приведи Господь. Сутки с места не сдвинемся… пока не угомонятся. А надолго оставаться нам здесь никак нельзя. Если басурмане опять налетят – не сдюжим вчетвером…
Благодарный казаку, что он и меня посчитал способным оказать сопротивление, а не причислил к бабам и ребятне, я одним рывком взгромоздил ордынца на ноги. Василий взглянул на пленника, прислушался к дыханию, кивнул и без особых церемоний отвесил беку звонкую оплеуху. Помогло. Татарин застонал и открыл глаза.
– Очухался, Сафар-бей? – Полупуд взял пленника за грудки и чувствительно встряхнул. – Слушай меня, щенок. Хорошо слушай. Дважды повторять не стану. Тебя бы стоило проучить как следует, но жаль времени. Так что выбор за тобой. Я буду спрашивать, а ты – быстро и без утайки отвечать. Сделаешь, как говорю – обещаю, что останешься жив. И, может быть, еще этой зимой, Гуюк-мурза сможет тебя выкупить. Если захочет, конечно…
О втором варианте развития событий Василий ничего не сказал. Предоставив молодому татарину догадаться самому. Но тот все же решил уточнить. Скорее всего, паузу тянул. Впрочем, он мог банально не понимать по-нашему? Но бек опроверг мои сомнения, пробормотав смуро:
– А если я буду молчать?
– Ну, это вряд ли… – запорожец как бы в раздумье покрутил ус. – Если спрашивать по уму, да с пристрастием, говорят все. Даже безъязыкие и те, кто действительно ничего не знает. Так что ты, хлопец, в конце концов все расскажешь. Но, видишь ли, какая закавыка… Единственное, о чем будешь молить Аллаха потом – это чтоб я смилостивился и убил тебя, избавив от невыносимых страданий. Потому как лекаря здесь нет… Да и не выживают после такого разговора. Подумай еще раз крепко: ты именно такой судьбы себе желаешь?
Молодой татарин смертельно побледнел, но упрямо сжал губы и промолчал.