Читать книгу Сабля, трубка, конь казацкий онлайн | страница 33

Подлинными фуриями они гурьбой набрасывались на каждого пойманного татарина, царапались, кусались, сбивали с ног, валили на землю и… От тех звуков, что доносились до лагеря, меня даже в дрожь кинуло. Лютому врагу не пожелать такой смерти.

Выжил только юный бек… Да и то благодаря Василию.

Сын Гуюк-мурзы оказался самым храбрым из своего пастушьего воинства и сопротивлялся до конца. Он даже попытался сразиться с Полупудом. Но куда кутенку, хоть и благородного рода, до матерого степного волка. Всего лишь трижды звякнули клинки, а потом неумолимая сила выдернула ятаган из руки ордынца и отбросила в сторону. Как будто и в самом деле вмешался злой дух.

Секунду или две Сафар-бей недоуменно глядел на лежащий на земле клинок, а потом завопил: «Алла!» и бросился на запорожца, потрясая зажатым в кулаке кинжалом. Василий только хмыкнул и, когда треснул бека в челюсть, попридержал руку. Впрочем, юноше хватило. Рухнул как подкошенный.

– Это тебе за муравейник, щенок… – проворчал Полупуд, пряча саблю в ножны. – Стоило бы самого так же, да уж больно хлипкий… Свяжи-ка ты его, Петро, и постереги… А я пока баб наших успокою… Эй, красавицы, хватит дрожать! – в первую очередь гаркнул запорожец на группку девушек, которые, в отличие от молодиц, даже после освобождения не сдвинулись с места и жались друг к дружке, как цыплята. – Займитесь кострами! И чтоб огонь, как в аду, пылал.

От его грозного вида девушки так и прыснули во все стороны. То ли хворост собирать, то ли чтоб еще лучше спрятаться.

– Волос длинный, ум короткий… – проворчал Василий. – Попомни мое слово, Петро, намаемся мы еще с ними. Нет хуже для казака мороки, чем с девкой связаться. Впрочем, – пригладил запорожец усы, – без них тоже скучно.

Я не стал спорить. Во-первых, к мнению мужчины, как минимум вдвое старшего, всегда стоит прислушаться. Небось знает, о чем говорит. А во-вторых, человеку, лишенному речи, затруднительно отстаивать собственную точку зрения. Даже если она имеется…

– Охрим, Тарас… А вы-то чего застыли, как неродные? Займитесь волами! Одарка, Ганна, Лукерья! Дышло-коромысло! Коровы со вчерашнего дня не доены! Не слышите, что ли, как скотина мучается? – продолжал распоряжаться Полупуд, пытаясь вразумить женщин тем, что переключал их внимание на вещи привычные, обыденные.