Читать книгу Красное на красном онлайн | страница 95
Принцесса с притворной строгостью отпихнула от себя коричневую морду, вполголоса ругнулась и с помощью старой служанки сменила любимый и привычный мужской костюм на пышное, хоть и потертое платье.
Черный парик с буклями Матильда нахлобучила самостоятельно: она не терпела, когда ей помогали больше чем нужно. Украсив внушительный бюст рубиновой брошью, чудом избежавшей лап ростовщиков, вдова выплыла из спальни, проклиная про себя корсет, бедность, нудный зимний дождь, опротивевший Агарис и, само собой, гостя.
Развалившийся в обитом потускневшей парчой кресле Хогберд при виде хозяйки поднялся и отвесил поклон. Матильда буркнула что-то приветственное, но руки для поцелуя не протянула – обойдется. Питер любит ее не больше, чем она его, однако стая есть стая. Тягаться с Олларами и Сильвестром можно лишь сообща. Принцесса не сомневалась, что Хогберд спит и видит себя кансилльером, но кансилльером Талигойи может быть только Август Штанцлер.
– Вы хотели меня видеть? – Ее высочество славилась тем, что всегда брала быка за рога.
– Моя принцесса, знаете ли…
От баронского «знаете ли» Матильду трясло, равно как и от его бороды. Впрочем, без бороды Хогберд был еще гаже. Когда Питер впереди своего визга примчался в Агарис, его лицо покрывала короткая пегая щетина. Борец за свободу Талигойи, удирая, озаботился побриться. Разумеется, во имя Отечества, которое гибели Питера Хогберда не перенесло бы.
– Пока, барон, я ничего не знаю. Садитесь и рассказывайте. Пить будете?
– Благородная Матильда, я осмелился презентовать вам дюжину бутылок «Слезы раскаяния». Они уже в буфетной. Поставщик уверяет, что это особенная лоза. Зная вас как знатока…
Отказываться от подношения и выставлять на стол более чем посредственное винишко было по меньшей мере глупо, оставалось поблагодарить и принять. «Слеза» оказалась очень и очень неплохой, хотя в Кэналлоа делали вина и получше.
– И что скажет благородная Матильда? Я жду приговора.
В винах принцесса и впрямь разбиралась. Так же как в политике, оружии и лошадях, а вот дела, почитающиеся женскими, ее бесили.