Читать книгу Жизнь Марлен Дитрих, рассказанная ее дочерью онлайн | страница 75
Целую,
Мутти
Она прилагала к письму свою фотографию в «яхтсменском» наряде, снятую фон Штернбергом. Фотография произвела такую сенсацию среди дам из высшего общества Малибу-Бич, что, как она написала на обороте, студия планирует растиражировать ее тысячами с надписью: «Женщина, которая нравится даже женщинам». Мой отец посмеялся, вставил ее в рамочку и поместил среди других образов нашей королевы, которые уже теснили друг друга на длинном узком столе в гостиной. Когда бы я ни входила в гостиную, магнетический взгляд этих прекрасных глаз словно бы следовал за мной. Лицо матери на фотографиях всегда вызывало во мне чувство суеверного страха, как будто она здесь, поджидает, вот-вот задышит, сойдет с этих бумажных картинок.
Голливуд. Начало
Папиляйн,
Завтра начинаем съемку. Конечно, все это забавно: «Новая штучка из Германии», «Ответ Paramount на Гарбо» и «Великая находка века», но теперь я чувствую, что должна быть такой, это моя ответственность перед Джо, и хотя я уверена, что с его помощью все смогу, все равно нервничаю и боюсь.
М.
Морской туман на палубе маленького парохода где-то у берегов Северной Африки. Появляется женщина. Гаснущий свет дня чуть затеняет ее высокие скулы; изящная шляпка подчеркивает совершенные линии головы; и лишь глаза – глаза, которые столько всего повидали, – говорят молчаливым наблюдателям о разочаровании. Из-под края вуали изгиб прекрасных губ намекает на страдание, пережитое в былом, когда она еще доверяла, еще верила в любовь. Веки устало приподнимаются, она изучающе смотрит на незнакомца, который подходит к ней с услужливым видом, и произносит: I won’t need any help («Мне не нужна помощь»). Как лопнувший воздушный шар, взрывается конечное «lp» в наушниках звукооператора; он срывает их с головы и в оторопи смотрит на режиссера. Фон Штернберг кричит «стоп»; все замирает на громадной площадке звуковой студии.
Сбылись ее многодневные тревоги. Она знала, что для своей первой американской роли, для звездной роли, гортанный, неотшлифованный английский, который работал на нее в «Голубом ангеле», не подойдет. Женщина-мечта, женщина-загадка, сотворением которой они с фон Штернбергом несколько недель занимались в портретной галерее студии, должна иметь безупречный выговор. Задолго до начала съемок в «Марокко» ее лицо уже стало идеалом, грезой фотографов-портретистов. Сотни изображений новой Дитрих, какой ее видел фон Штернберг, ходили по всему Paramount; возбуждение, ими вызываемое, превосходила только радостная истерия рекламного отдела студии. И вот теперь впервые магическое лицо заговорило – и одним-единственным звуком разбило вдребезги очарование образа.