Читать книгу Только папе не говори! Дневник новой русской двадцать лет спустя онлайн | страница 21
«Шницель, мне больше нет места в жизни. Ты понимаешь, каково это, когда был муж, и вдруг нет. Теперь я сирота». Шницель не пытался давать советы и приводить примеры из книг, понимал Ирку молча. Иногда лучше быть как Шницель, понимать молча.
Когда Ирка волнуется, она непрерывно ест.
…– Мы тут, кажется, собрались с определенной целью?.. Мы будем читать завещание или нет? Что он хочет мне сказать? Что я единственная, что он меня любит всю жизнь нежно, преданно, страстно?
Ирка и полезла в холодильник. Достала паштет, принялась есть паштет ложкой прямо из банки.
Глядя, как Хомяк топчется по кухне с банкой паштета и рассуждает о любви, можно было бы подумать, что всё это – чуть заикающийся голос, романтическое волнение, горящие глаза, – всё это… ммм… неуместно. Что она ведет себя, будто в двадцать лет. На самом деле это уместно! Допустим, человек перешел из младшей группы детского сада в среднюю, подрос и прибавил в весе. Но его личность не изменилась!.. Это всё та же Ирка со своими мечтами и чаяниями.
Зазвонил телефон.
– Плохо слышно, ты пропадаешь!.. – кричал Андрей.
Андрей всё еще в Сибири. Уже не по работе, а на рыбалке.
Иркин роман вернул меня в прошлое, во времена романов. Мне вдруг на секунду показалось, что Андрей, как раньше, пешком прошел десять километров до автомата, чтобы засунуть двушку в щель, покрутить замерзший диск и закричать в ледяную трубку: «Ты меня слышишь?.. Я тебя люблю!»
– Ты меня слышишь?.. Паштет! – кричал Андрей. – Ты давала ему паштет? А косточку из красного пакета?
Зачем так кричать? Как будто паштет необходим Шницелю по жизненным показаниям.
Это немного обидно: Шницелю и паштет, и косточка, а мне, что мне?..
В плохие мгновения я думаю: все – десять километров пешком, чтобы прокричать сквозь шум на линии «люблю», всё осталось в прошлом, закончилось. Бывает, что-то закончится, но еще когда-нибудь будет. Закончатся косточки из красного пакета, купим другие. А вот это – шуршание осенних листьев, желуди в кармане куртки, капли дождя на лице, – не просто закончилось, а больше никогда не будет. Кому теперь всё это шуршит и капает?