Читать книгу Раздразнить дракона. Интервью для Мэри Сью онлайн | страница 35

Что же, этот субчик закален и женской влагой. Жаль. Но все же до брюнета дошло, что с сумасшедшими лучше договариваться мирно и честно, а то неизвестно, какую гадость они тебе приготовят в ответ на твою хитрость.

– Давай так, – начал было собеседник, и тут меня осенило.

– Слушай. Ты можешь снять с себя долг. Даже шкурой рисковать не надо. Но при этом меня ты точно спасешь, – вспомнила о клятве отнести один сволочной штамп, в смысле печать, кнессу Верхнего предела. И о том, что мне каюк, если не выполню зарока. – Надо всего лишь помочь мне добраться живой и невредимой до одного места и человека. Ну, по рукам?

– В какое место? – подозрительно уточнил дракон, словно знал на собственном опыте профессиональное журналистское коварство.

– Ты его точно знаешь… – туманно ответила я и поскорее протянула руку.

Брюнет словно змею увидел, но потом решительно сцапал мою кисть.

– Хорошо.

Наши ладони тут же окутало сияние, и дракон ошарашенно произнес:

– Небо приняло уговор за клятву…

Я, не менее удивленная, лишь прошептала себе под нос:

– Интересное тут нотариальное подтверждение договоров. Аккуратнее надо за руки хвататься.

Когда же сияние угасло, брюнет спросил:

– Так куда идти?

– К кнессу Верхнего предела.

Глаза дракона при этих словах полыхнули золотом, а я поняла: таки убьет. Весь остаток своей жизни по земле проходит, не выплатит долг, но точно пришибет.

Отчасти я его понимала: только на волю сбежал, а его прямиком к палачу посылают.

Впрочем, дракон стоически выдержал хук судьбы в моем лице. Даже душить не начал. Но вот так выразительно посмотрел… Впору прикидывать, а не к лицу ли мне пеньковая удавка. Будь я честной, отзывчивой, доброй… в общем, не журналисткой по профессии, натуре и велению души, то непременно прониклась бы. Но, увы и ах, я лишь молча стояла и пережидала.

Глядя на ящера, поняла, что у настоящего мужчины молчание – самый громкий крик. Он не опустится до рукоприкладства, не обольет «ятями». Но вот ты стоишь, слушаешь тишину и понимаешь – все, баста!

Меня так поразила догма, которую я только что постигла, что я решилась разорвать тишину и, глядя на брюнета самым жалобным взглядом, на какой была способна, промяукала: