Читать книгу В архив не вносить. Остросюжетная повесть онлайн | страница 35
– У меня такое впечатление, Федор, что это ты сидишь в тюрьме, а не я? Все то ты знаешь?
– Так я и правда тут живу и сижу, только с другой стороны двери? У меня выходных не бывает, по всем корпусам дежурю. На волю за водкой сбегаю, и опять в тюрьму. Спасибо жене, поесть приносит и зарплату забирает…
Намного позднее Павлов узнает, что Федя – капитан рассказал ему чистую правду. Гриша Одесский был одним из самых авторитетных воров в законе. Слово Гриши имело огромный вес во всех тюрьмах и лагерях, оно могло означать как могущественную поддержку, так и смертный приговор. Знающие люди говорили, что он сидит всю жизнь. У Гриши заканчивался очередной срок, и он выходил на волю. Но прямо у лагерных ворот его снова арестовывали, и везли в ближайшую тюрьму, где предъявляли новое обвинение, за преступление которое он не совершал, скоротечный суд, и Гриша мотал новый срок. Сейчас Гриша сидел в транзитном корпусе «Крестов» и ждал очередного этапа в лагерь.
Федя-капитан залпом выхлебал стакан водки, вытер губы рукавом и продолжил:
– Федька уехал в командировку в Прибалтику. Там сейчас добивают «лесных братьев». Как раз по нему работа – без стрельбы жить не может наш Корюхов, ночей не спит? Тебя оставил мне на сохранение, инструкций напоследок выдал целую пачку. С получки я собрал тебе, точнее жена собрала, скромную передачу, и тут приходит на мое имя солидный денежный перевод из Москвы от Кузнецова. Тогда я докупил кое-чего, вернее жена докупила, и получилась весьма приличная передача. Большую ее часть пока держу дома, буду по сменам помаленьку приносить. Сегодня заберешь в камеру вот этот сверток…
А в камере был траур, умер дед Егор.
Алешка сидел рядом с его остывающим телом и плакал навзрыд.
Павлов присел на край нар, прижал мальчишку к себе
– Ну что теперь поделаешь, раз время его пришло? А ты Алешка, крепись, ты же – мужик! Несмотря ни на что – надо жить дальше…
Мальчик вытер заплаканные глаза чумазыми руками, посмотрел ему прямо в глаза:
– Не бросай меня, Василий Павлович, один я остался, никого у меня больше нету…