Читать книгу На крыльце под барельефом онлайн | страница 16
Средние парты и хлопали несильно, и шушукались нечасто. Что там у них на уме, у середнячков, Людмила Петровна не знала. В этот раз ее, правда, обрадовало несколько новых лиц. «Хорошо, – оглядывала она коллег, – хоть кого-то взяли, чтобы свежая кровь… Помню, говорили, что будут новые англичане, физкультурник, молодая словесница…»
Ирина Евгеньевна, для которой этот педсовет был первым в белой школе, как раз сидела на собрании где-то посередине. Она пришла в школу в прошлом году, за несколько месяцев до летних каникул, вовремя откликнувшись на форс-мажорные обстоятельства. Свои люди ей сообщили про внезапно образовавшуюся здесь вакансию. Школа срочно искала преподавателя русского языка и литературы. Ирина Евгеньевна искала хорошую школу. Интересы совпали.
Новый учебный год для нее начинался полным надежд, планов, желаний. Каждое утро она шла от метро по бульвару к стадиону, обгоняемая стайками детей, с чувством гордости и удовольствия. Пока Ирина Евгеньевна поднималась по правому косогору уже к самой школе, чувства причастности и радости усиливались, наливались, как яблоки соком, а в это волшебное, магическое варево сами собой добавлялись, как специи или скорее как маленький червячок, пробирающийся к сочной сердцевине фрукта, небольшая толика волнения и мысли собственно об уроках и учениках.
Она шла в буквальном и эпическом смысле по дороге своей мечты. Ирина Евгеньевна была, по ее собственному мнению, человеком незлобивым, незлопамятным, хорошим и общительным, поэтому надежда стать в новом коллективе своей, что занимало ее сейчас больше всего, не казалась ей такой уж сложновыполнимой. Сама же работа учителя выглядела делом обычным, обыденным, заключенным по определению в жесткие рамки программы и требований, которые обязаны соблюдать как ученики, так и преподаватели. Она привыкла к этому, сама так училась, а что тут такого?
Когда Ирина Евгеньевна овладевала педагогическим мастерством в институте, распределение в школу ее ничуть не пугало. У неё не было больших потрясений в своей школьной жизни, размеренный и четкий ритм которой различался только номерами классов. Она настолько всегда боялась что-то сделать не так или невпопад, настолько не хотела прилюдного, лишнего для нее, внимания, что ее красиво написанные домашние работы оставались лежать незамеченными на краю парты. К доске ее вызывали редко. Ничто в аккуратно и тихо сидящей где-то посередине девочке не задерживало скользящего по классу взгляда строгого учителя, да и в памяти преподавателей ее имя не отпечаталось. У Иры были подруги, но если Ира запаздывала или вообще не приходила на чей-то день рождения, никто особо ее не ждал и переживать не собирался.