Читать книгу Меня не видно изнутри онлайн | страница 137
Сочную зелёную лужайку перед террасой «Бельведера» облюбовали местные собаки с жёлтыми чипами на ушках. В Атермонте к бродячим животным относились с заботой и пониманием. Не только волонтёры, но и простые жители подкармливали их и лечили. Мне нравилось смотреть, как пёсики сладко дремлют в тени парковых деревьев. Как возятся в траве, покусывая друг друга за уши и загривок. А особенно ласковым посетителям, которые сами тянулись их погладить, почесать за ушком, приветливо лизали руки.
В бедро мне уткнулся мокрый собачий нос – вдруг накормлю вкусненьким. Потрепав пёсика за ухо, я посмеялась над его неугомонным хвостом и поспешила в ресторан вслед за Севером. Марго была права: если Кафедральный собор был сердцем города, то «Бельведер» – его душой.
Зал наполняла музыка. Чистые, до дрожи знакомые ноты:
__________
Ты лети словно свет звезды!
Мир твой смех озарит, и пусть в сердце мечта горит.
В путь скорей! Ты люби сильней
И не верь никогда мудрецам – лжи их нет конца.
__________
Любимая книга. Теперь любимая песня. Все эти виды, эти люди, этот город… Атермонт настойчиво умасливал меня, убеждал остаться навсегда. Не удержавшись, я стала подпевать. Марго и Фрэдди слов не знали, поэтому просто покачивались в такт.
__________
Вверх – к солнцу мчись.
Цепи – вниз!
Улетай от боли ввысь!
В пляске смерти сквозь тьму стремись.
Дверь распахни
В сны свои —
Свет горит в конце пути.
В море жизни встретимся мы.
__________
Светлый аккорд завершил песню, и все, кто оказался рядом – администраторы, официанты и просто посетители – захлопали. Марго и Фрэдди со смехом раскланялись.
– Алекс, это было… потрясающе! Почему ты не сказала, что так офигенно поёшь?
Шейла подскочила ко мне, задыхаясь от восторга. Я покраснела и попятилась к Марго.
– Да тут ведь ничего необычного: музыкальная школа, десять лет мучений…
– Шейла права, – кивнул Фрэдди. – Это было супер! Тебе надо на сцене выступать.
Я покраснела ещё больше. Пришлось признаться, что сцена была пройденным этапом, так как мама преподавала мне оперный вокал. На самом деле не оперный, а академический, что включал и оперные арии, и классические романсы для камерного исполнения, но, чтобы не пускаться каждый раз в нудные объяснения, я говорила: «оперное пение». Коротко и ясно. Уловив волнение в голосе, Вероника обхватила моё запястье тонкими маленькими пальчиками.