Читать книгу Мой ненастоящий муж онлайн | страница 10
– Я не могу, – прошептала Маша. – Заберите его. Пожалуйста. Мне нужно как-то привыкнуть.
Парень вздохнул и потрепал собаку по лохматой башке.
– Пойдем, Джек. Видишь, девочка немного со странностями, но ты ей понравишься. Обещаю.
Пес поднял на нее печальный взгляд, словно недоумевая, как его – такого славного малого, можно бояться. Развернулся и неторопливо просеменил в гостиную. Может они и подружатся. Маша покачала головой.
– Кстати, вы так и не представились.
– Разве Марта тебе не сказала, как меня зовут? – парень насмешливо скривил губы.
– Сказала. Но правильнее, если вы сами …
Брови собеседника сделали стойку.
– Откуда ж ты такая взялась? – так и не ответив, усмехнулся он.
– Оттуда, – сердито бросила в ответ. – Ну?
– Виктор Олегович, можно просто Виктор, – улыбаясь, он покачал головой. – Идем, специалист Маша, покажу тебе твою комнату.
Из прихожей долетела заливистая трель домофона. Нет, только не гости. Если Виктор сейчас займется кем-то еще, ей придется довольствоваться обществом Джека. Наверняка, пес воспользуется возможностью наладить дружеские отношения, пока хозяин занят. Маша с тоской посмотрела на парня.
– Подожди меня в гостиной, я сейчас, – кивнул он и быстрым шагом направился к выходу.
В гостиной?! Ну, конечно, где же еще? На негнущихся ногах она прошла в арку и опасливо огляделась. Пса нигде не было видно. Может, вышел, пока они разговаривали?
Маша осторожно примостилась на краешке огромного дивана. Ничего. Если сидеть тихонько, собака не догадается разыскивать ее здесь. Из прихожей донесся стук хлопнувшей двери, и по дому раскатились пронзительные женские крики.
– Где она? Где эта сука?!
Это вообще о ком? Маша испуганно покосилась в проем. Тут же раздался цокот каблучков по кафельному полу, и в гостиную влетела разъяренная тонконогая брюнетка.
Глава 5
При других обстоятельствах Маша решила бы, что девица очень красива, но сейчас… Сейчас лицо этой фурии было ужасным. Размалеванные, будто заляпанные алой краской губы перекошены, зрачки расширены, а в их глубине застыла слепая ярость. Назвать ее милой просто не поворачивался язык. Брюнетка бесцеремонно направила на нее палец и, словно обрадовавшись своей прозорливости, завопила: