Читать книгу Лучшие люди города онлайн | страница 36

Телефон не ловил. Лена боялась, что там, на «большой земле», без ее участия что-то уже наверняка случилось. Может, с родными, может, на работе, а может, началась революция или Северная Корея скинула ядерную бомбу на Москву. С помощью палочек связи Лена как будто могла дирижировать реальностью. А теперь весь мир за пределами их маршрута стал как бедный кот у Шрёдингера, – он одновременно был прежним, со Спасской башней и статуями Церетели, и уже превратился в руины, по которым рыщут голодные собаки.

«Муравьи» развели огонь и уселись вокруг него. Лена медлила. Может, если я останусь здесь, никто и не заметит? Какой-то долговязый человек, сойдя с орбиты костра, зашагал по направлению к ее убежищу.

– Привет, ты чего это здесь сидишь? Ужин готов.

– Загораю. – Солнце уже наполовину окунулось в закатную дымку, как вишенка в мартини.

– Видел, что ты сегодня шла сзади всех. Всё в порядке?

– Угу. Просто не люблю ходить толпой. Что это там происходит? – Она указала палкой в сторону места, откуда раздавалась какофония смешков.

– Началась игра в снежный ком. Все знакомятся.

– Господи.

– Подожди, это они еще гитару не достали.

Лена одобрительно хмыкнула и решила наконец разглядеть своего собеседника. Худой, горбоносый, с длинными прямыми ресницами, как у коровы.

– Лёша. – Он пожал Ленину руку отрывисто и твердо, как будто вложил в ее ладонь эстафетную палочку.

Эту палочку она чувствовала еще долго, пока они спускались к общей палатке.

На следующее утро всей группой умывались на реке. От ледяной воды сводило зубы. Бывалые туристы заняли самые лучшие места – встали по течению выше остальных. На завтрак сварили рисовую кашу со сгущенкой. Лёша помогал гиду накладывать липкую массу в пластиковые миски. Когда подавал тарелку Лене, дотронулся до ее пальцев. Она заметила. Потом собрали лагерь и двинулись в путь. Группа из двенадцати человек растянулась метров на 200. Впереди шел гид Серёга в шортах и легкой майке, несмотря на прохладную погоду. Замыкал эту змейку Роман Григорьевич, пятидесятилетний «дед» и гроза неопытных девчонок. На нем была парусиновая куртка, кудри ниже ушей, которые он продолжал отращивать, несмотря на залысины. Вокруг головы повязана черная лента, как у Рэмбо. Роман Григорьевич любил собирать пахучую траву для вечернего чаепития, умел вязать рифовые, шкотовые и брам-шкотовые узлы, а еще знал весь репертуар Юрия Кукина.