Читать книгу Хохол онлайн | страница 14
– Знаешь, о чём я подумал, что мою повесть никогда не будут читать в школах,-Поэт после ужина забрался на свободную шконку рядом с Хохлом.
-Читать в школах… школы это не показатель. Мы тоже не изучали Бродского, так что теперь Бродский не поэт? Поэт, оставь эти мысли- будут читать, или не будут это уже не твоя забота, а забота Бога. Я если жив буду, прочитаю, и уже значит всё прошло не зря, чем отличается один любящий читатель от миллиона равнодушных…Это как с женщинами, спал я с многими, а любил одну. На чём мы с тобой остановились?
– Вид из окна.
– Хорошо… От первинтина мозги превратились в хлебный мякиш. Водка не прошибает мозги, а напитывает. В день, когда мать забрала ключи, я уже был на уходах. От самогона мякиш разбух и забродила. Слёзы накатывались на глаза. Не помню, сколько мы выпили с Гришей, пить мы начали после обеда. Я не остался у него ночевать и побрёл домой. Если носить с собой нож, рано или поздно в кого-то воткнёшь его. Если суицидник носит в кармане лезвие, то рано…он вскроет вены. Я носил с собой лезвие, чтобы резать скотч на тремпелях с одеждой, когда промышлял на рынке. Чем ближе я подходил к дому, тем сильнее потели ладони. Я сжимал в кулаке, завёрнутое в бумагу лезвие. Сел на ступени, возле двери в квартиру и не решился постучать, завернул ладонями лицо. Пьяные мысли не щадили душу, когда я порезал предплечье, провёл точно по шишке на вене. Затвердение образовалось, когда задул неточным попаданием иглы в вену. Кровь брызнула на пол, я даже на миг почувствовал наслаждение, и может, даже улыбнулся, что поборол страх. "Вот и всё,"-подумал я." Отъехать бы теперь быстрее, хорошо полоснул, вену достал. И пусть они утром поплачут…"Не знаю, что я доказывал и кому? Хотел, наверно, сказать, что я не виноват, что это жизнь такая, а я не хочу никого мучить. Хотелось плакать, но слёзы не текли. Голова кружилась больше от выпитого, чем от потери крови. Поражённая, исковерканная наркотиками душа, испугалась, внутри дрогнуло, и вдруг перехотелось умирать. Я постучал. Сначала тихо, потом сильней. Открылась дверь, мать закричала от увиденной крови и крикнула отца, я весь сник, сполз, почти лёг на ступенях. Меня словно раздавило. Лицо матери не помню. На лице отца была такая боль, слёзы были в его глазах. Он заволок меня в прихожую." Дурак, что ж ты делаешь, дурачок."– Я вытянулся в полный рост на полу, и меня конкретно прорвало, я похоже испытал тогда, самый настоящий истерический припадок. Кричал: "За…ла, эта грёбанная жизнь! Я не хочу так жить! Лучше сдохнуть! Папа, за что мне так!? Мама! Простите меня!"– Мать побежала за медсестрой соседкой с четвёртого этажа и чтобы позвонить в скорую помощь. Не помню чем, то ли ремнём, то ли тряпкой, отец стягивал мне руку выше локтя, было очень больно. Он не знал, что делать, и если бы больница была рядом, он на руках бы меня донёс, схватил бы и побежал. Дверь была открыта настежь, и отец вертел головой то на меня смотрел, то на площадку." Ну, и дурачок, балбес."– его взгляд выражал боль и нежность, а я кричал, уже и не вспомню что…