Читать книгу Чирчик впадает в Средиземное море, или Однажды бывший советский пролетарий онлайн | страница 39
Иногда ответ физику нравился независимо от того, правильный он или нет, и тогда он всхохатывал, хлопая в ладоши. Но гораздо чаще версию портвешиста учитель не принимал, и тогда тот, зная, что в следующий раз его очередь дойдёт минут через сорок и что за это время всё равно ничего лучшего придумать не удастся, вступал с ним в спор, напролом отстаивая свою правоту. Это очень веселило физика, и он охотно препирался с пока ещё не бывшим студентом, пока очередь страждущих, стоявших вокруг, не начинала роптать. Тогда он отсылал последнего за его стол и говорил, чтобы тот не подходил больше к нему в ближайший час, так как ему надо отдохнуть от такого передового студента.
Точно так же, препираясь с преподавателем, только ещё вдобавок крича и хохоча на всю аудиторию, защищался и Стефанович.
Бывший пролетарий приходил в институт к восьми утра и уходил в восемь вечера – точнее, в восемь вечера физик всех выгонял. И так целую неделю или даже дольше. Он спросил однажды, знаем ли мы, сколько часов длится его рабочий день, и я нахально ответил, что он у него ненормированный. Что тоже его повеселило.
Со временем я стал замечать, что пролетарий мой идёт каждый день к экзекутору не как на каторгу, а как на праздник. И в один прекрасный день неожиданно выяснилось, что защищать любителю вина больше нечего. Но пролетарий почему-то испытал не радость, а недоумение: как так? Что же я завтра буду делать?
Такой финал явился неожиданностью не только для студента, но и для преподавателя: оказывается, этот нахал получил зачёт одним из первых. Кто-то из отличников обиженно протянул: «А вы же обещали его в следующей пятилетке…» Физик виновато развёл руками.
Но самым главным для нашего героя из того, что произошло в эти дни, была странная трансформация, произошедшая с преподавателем. В какой-то момент препирательств и споров он вдруг понял, что физик – красивый человек. Очень красивый. И это осознание как-то изменило отношение нерадивого студента к несуразному преподавателю. Мне пролетарий рассказывал растерянно: