Читать книгу Тысяча и одна ночь онлайн | страница 66

• «На разлуку вам жалуясь, – что мы скажем?
• А когда до тоски дойдём – где же путь наш?
• Иль пошлём мы гонца за нас с изъяснением?
• Но не может излить гонец жалоб страсти.

• Иль стерпеть нам? Но будет жить ведь влюблённый,
• Потерявший любимого, лишь немного.
• Будет жить он в тоске одной и печали,
• И ланиты зальёт свои он слезами.

• О, сокрытый от глаз моих и ушедший,
• По живущий в душе моей неизменно!
• Тебя встречу ль? И помнишь ли ты обет мой.
• Что продлится, пока текут эти годы?

• Иль забыл ты, вдали, уже о влюблённом,
• Что довольно уж слез пролил, изнурённый?
• Ах! И если сведёт любовь нас обоих,
• Будут длиться упрёки наши немало».

И, услышав вторую касыду, госпожа жилища закричала: «Клянусь Аллахом, хорошо!» – и, опустив руку, разорвала свои одежды, как в первый раз, и упала на землю без памяти. А покупавшая встала и брызнула на неё водой и надела на неё вторую одежду, и тогда она поднялась и села и сказала своей сестре, которая закупала припасы: «Прибавь мне и уплати мой долг сполна. Осталась только эта мелодия»:

И покупавшая взяла лютню и произнесла такие стихи:

• «До каких же пор отдалён ты будешь и гроб со мной?
• Не довольно ль слез пролилось моих до сей поры?
• До каких же пор ты продлишь разлуку умышленно?
• Коль завистнику ты добра желал – исцелился он.

• Коль коварный рок справедлив бы был ко влюблённому,
• Никогда б ночей он не знал без сна, страстью мучимый.
• Пожалей меня; я измучена твоей грубостью;
• Не пора ль тебе, повелитель мой, благосклонней стать?

• О убийца мой! Расскажу кому о любви своей?
• Как обманут тот, кто печалится, коль любовь мала!
• Моя страсть все больше, и слез моих все сильнее ток,
• И разлуки дни, что текут, сменяясь, так тянутся!

• Правоверные! За влюблённого отомстите вы,
• Друга бдения. Уж терпенья стан опустел совсем.
• Дозволяет ли, о желанный мой, то любви закон,
• Чтоб далёк был я, а другой высок в единенья стал?

• И могу ли я наслаждаться миром вблизи него?
• О, доколь любимый стараться будет терзать меня?»

И когда женщина услышала третью касыду, она вскрикнула, и разорвала свою одежду, и упала на землю без памяти в третий раз, и опять стали видны следы ударов бичами. И календеры воскликнули: «Чтобы нам не входить в этот дом и переночевать на свалке! Наша трапеза расстроена тем, от чего разрывается сердце». И халиф обратился к ним и спросил: «Почему это?» – и они сказали: «Наше сердце смущено этим делом». – «Разве вы не из этого дома?» – спросил халиф. «Нет, – отвечали они, – мы увидели это место только сейчас». И халиф удивился и воскликнул: «Но тот человек, что подле вас, знает их дело!» Он мигнул носильщику, и того спросили об этом, и носильщик сказал: «Клянусь Аллахом, все мы в любви одинаковы! Я вырос в Багдаде, но в жизни не входил в этот дом до сегодняшнего дня, и моё пребывание у них – диво». – «Мы считали, клянёмся Аллахом, что ты принадлежишь к ним, а теперь видим, что ты такой же, как мы», – сказали они. И халиф вскричал: «Нас семеро мужчин, а их трое женщин, и у них нет четвёртого! Спросите их, что с ними, и если они не ответят по доброй воле, то ответят насильно». И все согласились с этим, но Джафар сказал: «Не таково моё мнение! Оставьте их – мы у них гости, и они поставили нам условие, и мы его приняли, как вы знаете. Предпочтительней молчать об этом деле. Ночи осталось уже немного, и каждый из нас пойдёт своею дорогою». Он мигнул халифу и сказал ему: «Осталось не больше часу, а завтра ты их призовёшь пред лицо своё и спросишь их». Но халиф поднял голову и закричал гневно: «Мне не терпится больше. Пусть календеры их спросят!» – «Моё мнение не таково», – сказал Джафар. И они стали друг с другом переговариваться о том, кто же спросит женщин раньше, и они, наконец, сказали: «Носильщик!»