Читать книгу На грани риска: честный рассказ акушера-гинеколога о тяжелой беременности и опасных родах онлайн | страница 10
Принимая в расчет эту разницу в положении, в книге я придерживаюсь нескольких принципов. Хотя все, написанное в ней, – правда, чтобы сохранить анонимность пациенток, я изменила все имена и черты биографий, по которым их можно узнать. В основном я выбирала истории, случившиеся годы, даже десятилетия назад. Кроме того, сценарии, которые я описываю, происходили чаще одного раза: я рассказываю историю конкретной пациентки, но детали лечения в каждом из описанных случаев соответствуют течению беременности, которое я наблюдала множество раз. И, наверное, самое важное: я отдаю себе отчет в том, что отражаю только свою точку зрения на события и не могу увидеть полной картины происходящего.
Со всеми оговорками я все же решила рассказать эти истории, потому что они слишком важны. В какой-то степени я надеюсь, что люди узнают и начнут обсуждать их именно благодаря тому, что я – врач, часть этой системы, человек с привилегиями. Возможность быть услышанной – часть той силы, к которой у меня есть доступ. Используя ее, чтобы начать разговор на эту тему, я надеюсь однажды дать шанс прозвучать голосам других женщин, готовых рассказать свои собственные истории такими, какими знают их они.
На всем протяжении этой книги я использую слово «женщина» для обозначения цисгендерных[1] людей женского пола. Я не хотела забывать или пренебрегать существованием трансженщин или других женщин, по иным причинам не обладающих репродуктивными способностями. Я знаю, что трансмужчины беременеют, что их потребностью в наблюдении у акушеров-гинекологов часто пренебрегают, и считаю это недопустимым. Эти люди и их истории важны и требуют нашего внимания, и я с превеликой радостью прочитала бы такую книгу. Но я пишу о пациентках, с которыми работала сама, почти все они – цисгендерные женщины, и я преимущественно использую тот язык, которым они описывают сами себя.
В этой книге я иногда рассказываю историю, но не говорю, чем она закончилась. Это может огорчить читателей: «Но что же случилось потом?» – будут спрашивать они, иногда с искренним негодованием. Но правда в том, что я не всегда знаю окончание истории: особенность моей профессии в том, что иногда люди просто исчезают. Иногда пропадают пациенты: их выписывают, они уходят сами, просто больше не возвращаются ко мне на прием. Или пропадаю я: заканчивается моя рабочая неделя, меняется график, я ухожу в отпуск или перехожу в другую больницу. В этой книге будут истории без внятного финала, потому что так устроена моя работа, так устроена жизнь.