Читать книгу Выжившие хотят спать онлайн | страница 20
Разнообразие красок у Ивана было скромным, не было даже всех цветов радуги, с другой стороны теперешний мир сам обходился без множества красок, показывать нечто слишком разнообразно и ярко показалось бы фальшью.
Иван начал будто с опаской, но постепенно так погрузился в работу, что вряд ли осознавал, что делает. При этом любой шорох снаружи не остался бы незамеченным, но анализ собственного труда становился недоступен. Его несло по течению, он отдавался ему все больше и больше, все, как и раньше.
Перед взором встало одно из лиц Прежней Жизни. Имя этого человека стерлось у Ивана из памяти, он лишь помнил, что это – школьный учитель рисования. Однажды учитель сказал незначительную фразу, которая в тот момент была непонятной, но сейчас всплыла в мозгу Ивана – по-видимому, лежала там подобно зернышку, пережидающему зиму, чтобы в нужный момент, уготованный Создателем, дать росток. Человек будет творить даже в самых немыслимых для жизни условиях, жизнь человеческая переплетена с творчеством так же, как с потребностью спать, есть и пить.
Вряд ли этот учитель рисования был пророком, но в отношении творчества не ошибся. Иван стал тому подтверждением. Жажда писать была подобна обычной жажде, и не утолить ее означало умереть.
Когда Иван закончил, он был выпотрошен так, что догадался: еще немного – и он не разбудит Еву. С усилием он отвел взгляд от стены, чтобы не отвлечься на оценку собственного творения, не потерять драгоценные минуты. Слабея, он разбудил Еву, глянул на часы – его вахта продлилась чуть больше двух часов.
– Прости, милая, больше не могу… не дотянул.
Она поцеловала его, не сказав ни слова.
Иван сидел на полу и созерцал на стене картину.
Когда Ева разбудила его, чтобы смениться, она ничего не сказала, только задержала взгляд на муже дольше обычного, поцеловала его, и этот поцелуй тоже был долгим. Иван догадался, что она восхищена его новым творением.
Рассвело, нужно было выглянуть из здания, присмотреться, прислушаться, но Иван медлил – его внимание приковала картина, жутковатая и величественная одновременно. Ему ничто не мешало: снаружи – тишина, никаких признаков собак, жена, брюнетка и рыжеволосый спят. Впереди – длинный день.