Читать книгу Обрученные холодом онлайн | страница 9
– Послушай, – пробормотал старик, почесывая плохо выбритый подбородок, – а может, не стоит драматизировать? Может, я и перегнул палку, когда говорил тебе о жителях Полюса… Кто знает, вдруг этот парень тебе понравится.
Офелия внимательно вгляделась в крестного. В ярком солнечном свете его черты как будто заострились, а морщины стали глубже. У нее сжалось сердце. Девушка вдруг поняла, что человек, которого она всегда считала крепким, как скала, и неподвластным течению времени, на самом деле дряхлый старик. А она сейчас поневоле состарила его еще больше.
Офелия заставила себя улыбнуться:
– Что мне нужно, так это достоверная информация.
В глазах архивариуса снова затеплились золотые искорки.
– Надевай пальто, девочка, и пошли!
Раскол
Старик спускался по узкой лестнице, слабо освещенной тусклыми лампочками. Офелия, сунув руки в карманы пальто и до самого носа укутавшись в шарф, следовала за ним. С каждой ступенькой становилось всё холоднее. Девушке чудилось, будто она входит в черную ледяную воду.
Она вздрогнула, когда ворчливый голос крестного гулким эхом отозвался от каменных стен:
– Полюс… это же на другом конце света!
Старик резко остановился, обернулся к Офелии:
– Ты ведь умеешь летать сквозь зеркала… Может, тебе удастся иногда навещать нас, хоть ненадолго?
– Нет, крестный, на такое я не способна. Сквозь зеркала можно летать только на маленькие расстояния. А преодолеть пустоту между двумя ковчегами… Нет, об этом и думать нечего.
Старик снова выругался на древнем диалекте и продолжил спуск. А Офелия почувствовала себя виноватой в том, что обманула его надежды.
– Я постараюсь навещать вас почаще, – жалобно сказала она.
– И когда же ты отбываешь?
– В декабре – кажется, так распорядились Настоятельницы.
Крестный опять выругался, и Офелия подумала: «Слава богу, что я не понимаю этот язык!»
– Ну а кто же тебя заменит в музее? – мрачно спросил старик. – Вряд ли найдется человек, способный читать старинные вещи, как ты!
Офелия не нашлась с ответом. То, что ее оторвут от родных, уже казалось трагедией. А расстаться с музеем и вовсе означало для нее потерять себя. Офелии было дано в жизни только одно – умение читать. Стоило лишить ее этого дара, как от нее осталась бы только жалкая оболочка. Больше она ничего не умела: ни заниматься домашним хозяйством, ни вести светские разговоры.