Читать книгу Те, кто уходит, и те, кто остается онлайн | страница 10
Все это я высказала Лиле тем зимним вечером 2005 года. Моя речь звучала пафосно, но в то же время виновато. До меня наконец дошло то, что она поняла еще в детстве, не покидая Неаполя. Следовало ей в этом сознаться, но мне было стыдно: не хотелось выглядеть перед ней озлобленной ворчливой старухой – я знала, что она не выносит нытиков. Она кривовато усмехнулась, показав стесанные с годами зубы, и сказала:
– Ладно, хватит о пустяках. Что ты задумала? Собралась писать о нас? Обо мне?
– Нет.
– Не ври.
– Если б и захотела, это слишком сложно.
– Но ты об этом думала. Да и сейчас думаешь.
– Бывает.
– Брось эту затею, Ленý. Оставь меня в покое. Всех нас оставь. Мы должны бесследно исчезнуть, ничего другого мы не заслуживаем: ни Джильола, ни я, никто.
– Неправда.
Она недовольно скривилась, впилась в меня взглядом и сквозь зубы процедила:
– Ну ладно, раз тебе невмоготу, пиши. О Джильоле можешь писать что хочешь. А обо мне не смей! Дай слово, что не будешь!
– Я ни о ком ничего писать не собираюсь. В том числе о тебе.
– Смотри, я проверю.
– Да ну?
– Запросто! Взломаю твой компьютер, найду файл, прочитаю и сотру.
– Да ладно тебе.
– Думаешь, не сумею?
– Сумеешь, сумеешь. Не сомневаюсь. Но и я умею защищаться.
– Только не от меня, – зловеще, как раньше, рассмеялась она.
2
Я никогда не забуду эти слова – последние, которые я слышала от нее. «Только не от меня». Вот уже несколько недель я самозабвенно пишу, не отвлекаясь на то, чтобы перечитать написанное. «Если Лила жива, – мечтательно думаю я, попивая кофе и глядя, как волны реки По разбиваются об опоры моста Принцессы Изабеллы, – она точно не сдержится. Эта старая психопатка влезет в мой компьютер, прочтет текст, разозлится, что я ее не послушала, начнет его исправлять и дописывать и больше не вспомнит о том, что хотела исчезнуть». Ополаскиваю чашку, возвращаюсь за стол и пишу дальше – про ту холодную миланскую весну, про тот день в книжном магазине больше чем сорокалетней давности, когда мужчина в очках с толстыми стеклами при всех распекал меня и мою книгу, а я, дрожа и смущаясь, пыталась хоть что-то пролепетать в свое оправдание. А потом внезапно поднялся заросший растрепанной черной бородой Нино Сарраторе, которого я не сразу узнала, и, не стесняясь в выражениях, поставил моего обидчика на место. Как долго я не видела его: года четыре, может, пять? Помню, я похолодела от волнения, но мне казалось, я вся горю.