Читать книгу Сабля, трубка, конь казацкий онлайн | страница 22
* * *Немым я прикидываюсь понарошку, а вот глухой, похоже, без притворства. Потому что топот копыт услыхал почти одновременно с тем, как скачущий неторопливой рысью всадник показался на противоположном берегу. К этому времени я успел не только в кустах залечь и затаиться, но и до тридцати досчитать… Интересно, на каком же тогда расстоянии казак Василий его услышал? Получается, километра за три, не меньше.
Татарин пустил коня вброд, а сам привстал в стременах и внимательно огляделся по сторонам. То место, где я прятался, настолько ему не понравилось, что воин попридержал коня и остановился, не выезжая на берег. Нет, заметить меня он не мог. Спрятался я хорошо. Но одного не учел – рой мошкары… Голый человек для них как пиршественный стол, так что на запах пота слетелась комашня со всей округи. Хорошо хоть не лошадиные оводы… И не заметить вьющуюся надо мной тучу мог только слепой…
Но тут татарин, видимо, очень кстати вспомнил, что примерно в это же место вчера отволокли труп зарубленного невольника, и успокоился.
Даже ухмыльнулся… Нас разделяло не больше двадцати шагов, так что мне хорошо было видно, как зашевелились на темном и круглом, как подгорелый блин, лице ордынца тонкие тараканьи усы. Теперь татарина интересовал только Полупуд.
Казак, кстати, весьма правдоподобно изображал потерю сознания. Висел на вербе, безвольно согнув колени… и даже не дышал, кажется… Если б не знал правды – я бы поверил.
– Исэнмесэз, касак?! – прокричал тем временем ордынец. Или как-то так. Ни татарского, ни турецкого языка я не знаю. Но смысл фразы в переводе не нуждался. Достаточно вопросительной интонации. Мол, как поживаешь, не подох еще?
Не дожидаясь ответа, татарин остановил коня напротив «великомученика» и еще что-то произнес, только теперь сидел спиной ко мне, и я ничего внятно не расслышал. Впрочем, и так бы не понял… Запорожец в ответ и на этот раз промолчал. Тогда ордынец спешился и двинулся к нему. К сожалению, конь ордынца полностью заслонил картинку, так что я мог лишь догадываться, что происходило дальше.