Читать книгу Живой роскошный ад. Сборник онлайн | страница 3

– Ага! – он воздел палец, точно изрекая тезис посреди философского салона. – Я почти угадал!

– С каждой догадкой вы всё дальше от цели.

– Как вы проницательны.

– Люди здесь зовут вас «Око» – знаете об этом?

– Имя не хуже любого другого, – пожал он плечами. – Хотите знать моё настоящее имя?

– «Око» мне чем-то нравится больше, – ответила я. Он засмеялся так, что я разглядела серебряные пломбы в задних рядах зубов, а, отсмеявшись, указал на мою одежду: – До сих пор носите траур?

Вопрос застал меня врасплох. Я посмотрела на себя, потом на него и начала говорить:

– Я не хотела казаться в трауре, но…

– Я шучу. Мы, махерцы, всегда будем в трауре. А вы у нас тот ещё книжный червь, – он протянул руку к обложке моей книги – «Прощай, Панама» Леона Фелипе. Сколько вас вижу, всегда смотрите то в одну книжку, то в другую.

Привыкнув к бестактным мужчинам и их замечаниям о моей «зубрёжке», я только пожала плечами:

– Я преподаю в университете.

– Что преподаёте?

– Поэзию. Современных писателей Южной Америки. Учу литературному мастерству первокурсников.

– Любите свою работу?

Единственный вопрос, которым Око мог бы повергнуть меня в большее смятение – «Есть ли у вас любовница», но этот вопрос ушёл недалеко. Я знала его (и то разве что в том смысле, что мы друг друга видели) слишком мало времени, чтобы вести настолько интимные разговоры.

– Работа есть работа, – ответила я. – Всем ведь приходится работать.

– Работа бывает разная. Она – туннель: какая-то ведёт внутрь, какая-то – наружу.

Странный выбор слов. Мне захотелось записать «туннель» и потом подумать, почему он выбрал именно это слово.

– Теперь моя очередь… – Я чуть не сказала «допрос», но остановилась: существовала немалая возможность, что это выражение вызовет плохие воспоминания. – Задавать вопросы, – неловко закончила я.

Он вынул балийскую сигарету, зажёг, и в воздух поднялись клубы дыма, пахнущего гвоздиками. По улице ехали машины, шли люди – мама с ревущим ребёнком, влюблённые пары; летнее солнце зашло, и воздух остыл, но запах соли и моря никуда не делся. Скоро под фонарями появятся музыканты и танцовщицы в надежде на пару смешков и монет, брошенных пьяницами. Око, по-прежнему молча, сделал глоток фернета, потом глоток кофе, потом затянулся сигаретой.