Читать книгу Калифорния на Амуре онлайн | страница 38

Толпа приумолкла: законы Амурской Калифорнии, как называли Желтугу ее граждане, и впрямь были очень суровы, и лишь поэтому золотоискатели не перерезали друг друга в первый же год. Однако народ тут был лихой, бесшабашный, и напугать его оказалось совсем непросто.

– А ты-то сам кто будешь, дядя, чтобы смертной казнью нам угрожать? – вырвался из толпы глумливый тенорок.

Загорский обвел сборище ледяным взором. Время он уже выиграл: Ганцзалин выбрался из толпы и передал потерявшую сознание девушку ее собратьям-циркачам, а те незаметно исчезли с площади. Что сказать? Что он – представитель властей Российской империи, что действует по заданию Отдельного корпуса жандармов? Но это сорвет все расследование и надо будет уезжать, несолоно хлебавши. Отступать назад тоже нельзя – вся ярость толпы может обратиться на них с помощником.

– Кто такой будешь? – повторил тот же тенорок, теперь уже с явной угрозой в голосе.

Выдержав секундную паузу, Загорский отвечал.

– Я такой же, как и вы. Я ваш брат старатель, явился искать счастья в Желтугу.

– А вот мы тебя сейчас по-братски и отвалтузим, – пообещал тенорок. – По-нашему, по-желтугински. Впредь будет наука остальным, чтобы пистолетом перед носом у всего опчества не трясли.

Из толпы раздались согласные крики. Несколько наиболее храбрых, а точнее, самых безмозглых отделились от остальных и двинулись в сторону помоста, на котором высился надворный советник.

– Пристрелю, как собак, – зычно пообещал Загорский, досадуя и на себя, и на Ганцзалина, который втравил его в столь неприятную и, главное, столь несвоевременную историю.

Он поднял пистолет и направил его на врагов. Те остановились и замялись, не решаясь идти дальше.

– Не дрейфь, братцы, – закричал из толпы тот же тенорок, – коли он хоть одного нашего тронет, мы ж его на части разорвем!

Перспектива быть разорванным на части совершенно не привлекала Нестора Васильевича, но ничего другого ему пока не предлагалось. В сущности, наверное, можно было бы кончить все дело миром, если бы не мерзкий тенор, который все время подзуживал старателей. Что ни говорите, теноры хороши только в опере; однако весьма неприятно иметь с ними дело, когда они науськивают на вас взбешенную толпу.