Читать книгу Сын Петра. Том 1. Бесенок онлайн | страница 46
– Учиться начал и успехи большие делает. С Дунькой разругался, назвав ее курицей безмозглой. У Наташки сейчас живет.
– Что, прости? – вытаращился на него Александр Данилович.
– Я же говорю – чудит. Но что учиться добро начал, то славно. За такое многое можно спустить.
– А Дунька тебе пишет? Что сказывает?
Петр хмыкнул.
Взял письмо жены. Быстро пробежал глазами. Скривился. И, отбросив его, ответил:
– А ничего не сказывает. Сопли какие-то сахарные. Читать противно.
– Может, за Лешкой послать?
– Он до конца кампании вряд ли успеет сюда. Поздно. Прозевали. Ну да и ладно.
– А как он к Наталье попал? Дунька отпустила?
– В письме одна туманность, но, чую, послушать будет что, когда вернемся, – усмехнулся Петр и пыхнул заново набитой и прикуренной трубкой…
* * *Тем временем в Москве продолжалась набирающая обороты драма вокруг царевича, в которую все сильнее и сильнее влезал Преображенский приказ.
– Оставь нас, – скомандовал Федор Юрьевич, обращаясь к сестре царя, когда в комнату вошел Алексей.
– Но я не в праве…
– Оставь, – вместо Ромодановского повторил приказ парень.
– Ты еще мал. И я несу за тебя ответственность.
– Человек, что верен моему отцу, не станет мне вредить.
У Федора Юрьевича от этих слов прямо брови взлетели, выражая удивление наглостью. Сестра же царя фыркнула, но вышла. В конце концов, глава Преображенского приказа действительно не станет творить что-то дурное с Алексеем. Хотя оставлять их наедине не хотелось совершенно.
– И, тетя, прошу, последи, чтобы нас не подслушивали. Вряд ли Федор Юрьевич прибыл ко мне с простым разговором, которым дозволительно уши погреть кому ни попадя.
Та молча кивнула и вышла, плотно прикрыв дверь.
Наступила пауза.
И Ромодановский, и Алексей внимательно смотрели друг на друга. В упор. Глаза в глаза. Причем царевич практически не моргал. И разумеется, не испытывал какого-то ощутимого дискомфорта. Более того, даже старался смотреть словно бы за спину главы Преображенского приказа, провоцируя дискомфорт уже у него. Впрочем, спохватившись и поняв, что увлекается, царевич максимально по-доброму улыбнулся и сказал: