Читать книгу Ты наш. Навсегда онлайн | страница 7
Если даже на минуту допустить, что я каким-то невероятным образом попал в собственный рассказ, то где гроза, из-за которой Гриша не смог покинуть деревню? Где все те…
Додумать я не успел, так как мои мысли были прерваны донёсшимися откуда-то издалека грозными громовыми раскатами. Они прозвучали один за другим, слившись в тревожный и жутковатый рокот, от которого неприятно заныло где-то в желудке.
Я выглянул в окно и увидел, как с запада наплывает огромная угольно-чёрная туча, внутри которой зловеще вспыхивали молнии. Или это мне показалось, что они выглядели как-то особенно неприятно?
Прихватив сумки, так и не распакованный портфель с ноутом и куртку, я вышел на крыльцо и торопливо направился к машине. Даже если это всё бред и дурацкое стечение обстоятельств, лучше уехать из этой странной деревни в места, более пригодные для жизни. Я не Робинзон, поэтому к автономному существованию не приспособлен совершенно.
Закинув ноут и куртку в салон, а сумку в багажник, я в последний раз взглянул на дом, пожал плечами, сел за руль и повернул ключ зажигания. Двигатель фыркнул и, кашлянув пару раз, замолк. И это в машине, которой не было и двух лет и которая не подводила меня ни разу! В легенде японского автопрома!
Я откинулся на спинку кресла, чувствуя, как спина покрывается холодным потом, а сердце колотится где-то в горле. Несколько раз глубоко, до боли в подреберье, вздохнув, я постарался успокоиться и, не обращая внимания на постыдную дрожь в руках, аккуратно повернул ключ ещё раз. Двигатель взревел и тут же, издевательски чихнув, замер.
«Гриша посмотрел на стремительно темнеющий небосвод, на придвинувшийся, казалось, к самой машине лес и вдруг с невероятной ясностью понял: он отсюда никогда не выберется»…
Да ну, нет… Этого не может быть, потому что не может быть никогда!
Я взглянул в зеркало заднего вида, и вот тут-то меня пробрало по-настоящему.
Он стоял прямо посреди деревенской улицы, совершенно не скрываясь и даже не пытаясь быть незаметным. Высокий, в своей дурацкой широкополой шляпе, явно знававшей лучшие времена, и распахнутом чёрном пальто, он смотрел прямо на меня, и по его губам змеилась так хорошо знакомая мне презрительная усмешка. Я столько раз описывал её, что даже при всём желании не смог бы не узнать.