Читать книгу Слёзы Иссинир онлайн | страница 2
Свет и тепло Дарнаоса некому было дарить, и заканчивался он там, где начиналась Тьма. Так продолжалось бесконечно, пока боги от бессмысленности своей жизни не решили создать свой мир, в котором всем им было бы место, и чтобы Жизнь и Смерть могли существовать и при Тьме, и при Свете. Дарнаос посеял во Тьму семя света, и оно проросло древом, которое своими ветвями раздвинуло Тьму и осветило ее. Но древо так сильно разрослось, что начало поглощать Тенебрис. И тогда Хелльтар коснулась древа, и ветви его опали, и древо начало умирать. Тогда Анкиора коснулся тех мертвых ветвей и листьев, породив землю, которая вернула жизнь древу. И стало древо расти и умирать, цвести и плодоносить, ибо было то древо божественным и соединяло оно всех богов воедино, и боги поселились на вершине его.
Проходило время. Земля от опадающих ветвей и листьев увеличилась, став островом, что парил над тьмой, плескавшейся под ним. Плоды, что зрели на том древе были звездами. Созрев, они рассыпались по небу, давая тьме жизнь, но некоторые звезды становились слишком большими и не могли улететь, и опадали на землю. Первая упавшая звезда была поднята Дарнаосом и Тенебрис. Падая, раскололась она на две части, и свет их постепенно угасал, становясь тьмой. Дарнаос и Тенебрис благословили эту звезду, и дали ей часть своей силы, и стали половинки той звезды первыми детьми богов. Возвысившись к своим родителям, и сами они стали богами. Звали их Иш’тара и Дамайн. То, как они были рождены, связало их невидимой нитью, как близнецов. А Свет и Тьма отныне стали супругами.
Иш’тара объединила в себе силы матери и отца, и была она всегда и светом и тьмой одновременно, и выбрала она себе небосклон, где дарила свет во тьме, и была темна при свете. Дамайн стал водой, что была темна в глубине и светла на поверхности, и выбрал он землю, и был он светлым при свете отца и темным во тьме матери.
Дамайн увлажнил почву, что была создана древом и Анкиорой, и из-под корней божественного древа потекли реки, и проросли опавшие листья травой, а из сброшенных ветвей рождались земные деревья. Пригретые светом божественного древа, они росли, но во время тьмы, когда древо засыпало, приходила и смерть, ибо всегда тьма и смерть шли рука об руку. И тьма переходила в смерть, а смерть в тьму. И все, что росло, сразу же умирало, реки покрывались льдом, и вода, пропитанная тьмой, становилась непригодной к употреблению. Ибо тьма есть и начало, и конец. Все, чего она касается, становится ничем, как было всегда. И отныне она стремилась туда, где есть свет.