Читать книгу Расследования & Путешествия онлайн | страница 28
– Тяжелый случай, – констатировал Крымов. – Ну что, милая, уходим? – обернулся он к Эльзе. – Оставим этих господ разбираться с их эго, товарищами по партии и правосудием?
– Уходим, – согласилась она.
Как же упоительно было вдохнуть аромат свежей весенней ночи после подвального спертого воздуха, напитанного смертью. Они подошли к мотоциклу, когда на телефон Эльзы пришло сообщение. Она читала внимательно, вновь становясь собранной и серьезной.
– Что там? – спросил Крымов.
– Новая подсказка. Посмотри на это фото. – Она повернула к нему экран. – Тебе этот дом ничего не напоминает?
Величественный строгий особняк, окруженный садом, показался очень знакомым. Он словно видел его совсем недавно, но где? И сада такого не было, и стоял этот дом в центре города, среди других, куда более новых построек, как вырванный из глубокого Средневековья артефакт. Знакомые очертания, расположение окон и дверей…
– Стоп, это же копия Староновой синагоги на Парижской улице, да?
– Ага, – кивнула девушка. – Именно – копия. Только этот дом на Кутна-Горе и принадлежит он старинной еврейской семье, в которой каждый мужчина становится раввином. Их фамилия – Иехиэль.
– И такой у нас есть. Первый во второй тройке подозреваемых, что живет в предместьях, верно?
– Верно. Нынешний равви – Шломо бен Иехиэль. Мне рекомендовано лететь туда немедленно. По дороге я получу новую информацию. Но все нужно сделать этой ночью. А точнее – прямо сейчас.
– Сколько же отсюда до Кутна-Горы? – вопросил Крымов и достал айфон. – Ну-ка. – Он заглянул в Интернет. – Почти семьдесят километров. Что скажешь?
– За час долетим, – ответила Эльза. – С ветерком – минут за сорок.
– Тогда полетели, – сказал Крымов.
Эльза надела шлем, перекинула ногу через седло. Андрей уселся сзади, крепко прихватил ее за талию.
– А кто дает эти указания тебе? Типа с ветерком? Кто твой куратор?
– Не скажу, – просто ответила Эльза и нажала на газ.
Мотоцикл взревел и сорвался с места – их ждали загородная трасса, звезды и луна, в эту ночь пронзительно яркая до преступной бесстыдной наготы.