Читать книгу Вечно ты онлайн | страница 43

Регина Владимировна лично заглядывает в ординаторскую и приглашает зайти к себе. От такой чести мне делается не по себе, и я иду вслед за начальницей довольно понуро, будто на разнос. Правила должны быть едины для всех, этот урок я усвоила давно, еще когда сама была руководителем. Одна надежда, что коллеги относят эти поблажки на счет моей недавней утраты, и в общем не исключено, что так оно и есть. Надо сказать, что я была несправедлива к сотрудникам, когда не ждала от них поддержки. Да, мне не раскрывают объятий, не лезут в душу, но в каждом слове, каждом жесте я чувствую, что товарищи разделяют мое горе. Трудно выразить это словами, особенно когда все мы делаем вид, будто ничего не произошло, но каждый день на работе мне становится легче. В повседневной суете, заботах о хлебе насущном как-то забываешь о том, что человек велик и душа его прекрасна. Пусть он не пристает к тебе с сочувствием, не утирает твои слезы, не сует тебе в карман мятый рубль, этого и не нужно. Это только во вред, именно то, что наши предки назвали «сыпать соль на рану». Мне эти ощущения знакомы и в прямом и в переносном смысле, так что заверяю – метафора точнейшая. Суть не в этом. Человек проходит мимо тебя, и твоя боль эхом отзывается в его душе, разве это не удивительно? Разве мало у него своих страданий, чтобы он и чужие принимал на себя, а он это делает, пусть и невольно…

Регина Владимировна открывает дверь своего кабинета, и я выныриваю из абстрактных размышлений.

– Пришли анализы, – она протягивает мне историю болезни.

– И? – Я не спешу открывать, растягиваю интригу.

Регина Владимировна морщится:

– Можно не просто в космос посылать, а показывать инопланетянам как идеальный образец человеческой расы. Боюсь, Татьяна Ивановна, в этом случае медицина бессильна.

– Подождите еще, – я без особой надежды перебираю подклеенные в конце истории клочки бумаги с эталонными цифрами.

– Вариантов нет. Я ведь ему специально намекнула перед сдачей анализов конфет поесть, и не сработало.

– Давайте, может быть, сами нарисуем? – говорю я, понизив голос. А что, печатей нет, подписей нет, просто кусочки бумаги с написанными от руки цифрами.