Читать книгу Вечно ты онлайн | страница 24

Помню, как огорчился Паша, узнав об этом. Он был уверен, что госпитализация насильственная и необоснованная, звонил даже своему однокурснику, ставшему профессором на кафедре психиатрии, но тот не захотел даже разговаривать на эту тему, и в итоге муж оказался единственным человеком, вступившимся за опального генерала.

Наверное, я могла бы сделать что-то, если не как поборница гражданских свобод, то как верная жена, во всем поддерживающая мужа. К примеру, передать бедняге напильник и веревочную лестницу в пироге. Но я только подошла к Регине Владимировне с просьбой внимательно отнестись к пациенту, она обещала, и на сем я посчитала свой долг исполненным.

Честно сказать, я не разделяла чувства мужа по поводу госпитализации Корниенко. Человек, который пять лет исправно крутил ручку мясорубки под названием Афганская война, вдруг перековался и требует мира? Не странно ли это? Как показывает практика, острая борьба за всеобщее благоденствие обычно начинается в результате личных обид или ущемленных карьерных устремлений, а если этого нет, то в самом деле имеет смысл присмотреться к человеку на предмет душевного расстройства.

Увы, никто не гарантирован от сумасшествия. Да, в последние годы злоупотребляют диагнозом «вялотекущая шизофрения», чтобы нейтрализовать неугодных, карательная психиатрия не миф, а вполне реальное явление. Далеко не все граждане, несогласные с генеральной линией партии и не верящие в победу коммунизма, являются сумасшедшими (не учитывая житейский аргумент, что в нынешнее время надо быть полным психом, чтобы заявлять об этом вслух), но, с другой стороны, оппозиционный настрой совершенно не маркер психического здоровья.

Наверное, в стационарах особого режима, куда направляют по решению суда, чаще можно встретить под видом больных здоровых людей, но у нас это все же спорадические случаи. В массе у нас лежат настоящие психически больные, нуждающиеся в лечении, или те, кто не способен себя обслуживать, а заботиться о них некому.

Я даже не исключаю, что советская школа права, и вялотекущая шизофрения – это реальная болезнь, а не дубина для инакомыслящих, что бы там ни утверждали западные специалисты. Сумасшествие не всегда протекает ярко, с буйными припадками и интересными галлюцинациями. За свою жизнь встречала я много таких людей, что никому не вредили, с инопланетянами не общались, но в то же время и нормальными их назвать язык не поворачивался. Кто-то безостановочно строчил жалобы непонятно на что во все инстанции, кто-то изводил жену ревностью, кто-то так истово верил в приметы, что менял маршрут, если дорогу ему перебегала черная кошка. Одна моя приятельница не умела радоваться в буквальном смысле слова. Ничто не могло доставить ей удовольствия, правда, она каким-то парадоксальным образом умела радовать других. Да что там на других кивать, если заглянуть в мою голову, там тоже наверняка найдется какое-нибудь расстройство. Как говорится, в каждой избушке свои погремушки, и самое главное в психиатрии – это умение отличить норму от патологии, что бывает нелегко. И по идее, часть этого бремени врач вправе переложить на пациента. Комфортно ли человеку с самим собой? Нет ли у него тревог и фобий, которые мешают ему принимать жизнь такой, как она есть? Если чувствует себя счастливым и сам себя обеспечивает, то пусть гуляет, но если же он страдает без явных внешних причин, то почему бы не обратиться за помощью к психиатру?