Читать книгу Первый: Новая история Гагарина и космической гонки онлайн | страница 24
Существовало и еще одно отличие от семерки. В тренировках участвовали не только эти шестеро. Участников на самом деле было на 14 человек больше. В процессе отбора, который был еще более жестким, чем тот, через который прошли американские астронавты, от первоначальной группы почти из 3500 военных летчиков остались 20 человек. Советская космическая программа имела амбициозную цель – освоение космоса или хотя бы околоземной его части. Для этого требовались человеческие ресурсы. Все 20 человек начали тренировки весной 1960 года, всего через два месяца после того, как председатель Совета Министров СССР Никита Хрущев пригрозил ведущим космическим инженерам: «Дела у вас идут неважно. Скоро вас будем драть за космос. В США широко развернуты работы, и они могут нас обогнать»[24]. К этому моменту команда Mercury 7 готовилась уже почти год. Советам нужно было быстро догнать американцев, и ответом стали эти 20 человек. Но помимо прозрачных намеков в строго контролируемой прессе и упоминаний о том, что космосу следует вскоре ждать «советских людей» в гости, все факты либо скрывались, либо намеренно искажались. Ракеты, космические корабли, конструкторы, инженеры, центры подготовки и места запусков, а также, разумеется, сами космонавты – все это оставалось за закрытыми дверями.
К осени 1960 года советская пилотируемая космическая программа стала высшей национальной целью, не в последнюю очередь потому, что в тот момент NASA вроде бы собиралось отправить американца в космос уже в декабре текущего года. Чтобы ускорить подготовку и установить приоритет пользования единственным тренажером, из первоначальной двадцатки отобрали шесть главных кандидатов. Они должны были полететь раньше остальных. По существу, это была команда премьер-лиги, которую выставляли против команды Mercury 7. В своем кругу эта группа из шести человек получила собственное название. По всей видимости, в противовес Mercury 7 ее окрестили «передовой шестеркой».
Существуют разные мнения насчет критериев отбора в передовую шестерку. Доктор Адиля Котовская, специалист по патофизиологии[25], отвечавшая за испытания космонавтов на центрифуге, утверждала, что кандидатов отбирали просто в зависимости от их способности переносить огромные перегрузки, аналогичные тем, что возникают при пуске ракеты, без потери сознания. Самым устойчивым к перегрузкам оказался Андриян Николаев, спокойный, плотно сбитый, хмурый холостяк. Он легко прошел на центрифуге все самые жесткие испытания.