Читать книгу Охота на Волколака онлайн | страница 23
– Ах, это вы, Софья Алексеевна? Полагал, что изволите заглянуть. Вынужден подтвердить – произошло убийство.
– С чего взяли? – подошел к нему Гордей и принялся разглядывать неестественно длинную из-за перелома шею покойного. – Зазевался, поскользнулся, упал. Зимой и не такое случается.
– Тут и без вскрытия, Гордей Назарович – картина ясная, – твердо возразил ему француз. – Причина смерти – асфиксия. То бишь удушение. Парнишке полностью перекрыли кислород. Об этом говорят разрывы сосудов в глазных яблоках, синюшный цвет лица, кровь под носом. А шею сломали уже после. При чем, голыми ручищами.
Пройдясь по телу скользящим взглядом, я начала вслух отмечать детали.
– Парень, хоть и худой, как щепка, но поджарый, высокий. Выше вас, господин пристав, на добрую голову. Мышцы ярко выраженные. Явно юркий, подвижный. Такого, обычный человек в оборот не возьмет. Из-за спины набросились. Широкой ладонью дыхание перекрыли. Видно, что отбивался. Отсюда синяки и царапины.
– По всему выходит, силен наш душегуб?
– Высок ростом, широк в плечах, – подтвердила я его догадку. – А еще, либо знает местность как свои пять пальцев, либо хорошенько изучил ее перед нападением. Про подвалы только дворники да жильцы ведают и заглядывают туда редко. Загнал жертву, как охотник добычу, и расправился. Вопрос – зачем?
– Ограбление? – с неким азартом во взгляде включился в нашу игру господин медик.
Гордей скрестил руки на груди и отрицательно качнул головой.
– Ворье – народ простой. Шилом, финкой в бок, топором по шее. Затем обчистят до портков и деру. А тут руками голыми. И что ж за невидаль такая – сорок пять рубликов, да на видном месте, а не взял?
– От дела… – удивленно выдохнул Поль Маратович. – Сколько служу, а такой щедрости не встречал.
– Вполне возможно, имела место личная неприязнь, – предположила я, пожав плечами. – Или убийца не из бедных. Или был пьян, не ведал, что творит? Для точных выводов, нужно выяснить личность парня. Что нам о нем известно?
– Шинелька старая, шило в кармане. Чего тут думать? – невесело скривился Гордей. – Уличная босота. Изволю полагать, из «голубятников».