Читать книгу Трудно быть феей. Адская крестная онлайн | страница 56
– Что ты, что ты! – замахал руками принц. – Я принц! А нам, принцам, шпионить по статусу не положено, у нас на то соглядатаи имеются!
– Ну, за понимание! – кивнул, согласившись с доводами собутыльника, Соловей-разбойник.
– За… ик… понимание, – кивнул Ждан и опрокинул в себя очередную чарку гномьего ерша.
На поляне воцарилась тишина, нарушаемая лишь чавканьем и стуком вилок о края тарелок. Где-то всхрапнул конь и вздохнула лиса, уставшая наблюдать за принцем и захватчиком. Ей хотелось есть и пить, но покинуть засаду лисица не могла, пока смена не подоспеет, а это без малого ещё часа два лежать, не шелохнувшись, да пьяные разговоры слушать.
«У-у-у, – плакалась про себя рыжая шпионка. – И что Чоморе неймётся? Слежку за принцем устроила. Кому это надо?»
– И вот скажи ты мне, я ли её не любил? На руках не носил? Золотом-мехами-каменьями не одаривал? Да за сотню лет жизни с Горушкой моей ненаглядной, я на другую ни разу не глянул. И в мыслях чужой бабы не держал! – Соловей, обхватив принца за шею, притянул к себе близко-близко, заглянул в замутившиеся глаза и выдохнул: – Веришь мне?
В ответ Ждан обнял обеими руками за плечи разбойничка, упёрся головой в лоб его широкий и закивал, веру свою подтверждая.
– А давай споём? – вдруг вскинулся Соловей.
– А давай! – поддержал новоявленного друга принц.
И оба, не сговариваясь, затянули:
– То-олько-о-о рюмка-а-а во-о-дки-и на сто-о-ле-е, ветер пла-а-чет за-а а-акно-ом. Ти-ихой бо-о-ль-ю-у-у отзыва-а-ют-ся-а во-о-о мне-е это-ой мо-ло-до-ой лу-у-ны-ы кри-ики!
Лиса в ужасе прижала уши, накрыла лапами морду и постаралась вжаться в землю, чтобы поднявшийся ветер не засыпал глаза лесным мусором. Где-то вдали завыли волки, перепуганные птицы поднялись с гнёзд, зайчата поглубже зарылись в материнскую шёрстку.
– Слушай…
Пение стихло, певцы отдышались накатили ещё по чарочке и вернулись к разговорам.
– А чего ж ты из дома сбежал-то?
– Да не сбежал я, – досадливо махнул головой разбойник. – Выгнала она меня. Девка сенная с пузом оказалась, моя Горынья выпытывала у неё, кто мол, отец. Эта дурёха молчала, как рыба об лёд. А потом доброхот какой-то письмецо моей любушке подкинул: так, мол, и так, знаю я, кто папашка младенчика, которого служанка ваша под сердцем носит. А в конце кляузы имя моё. А я ж ведь ни сном ни духом! Не моё то дитё! Не моё, слышишь?!