Читать книгу Наглый. Дерзкий. Родной онлайн | страница 31
Проснулась я в ужасном настроении. Во-первых, не выспалась, а во-вторых, снился мне Эдуард, на единороге уносящий все мои тревоги.
Не спас даже кофе, радушно приготовленный моей подругой. Я бурчала все утро, пока мы с Авророй собирались на работу, и молилась, чтобы Эдуарда продержали в обезьяннике как минимум пятнадцать суток.
Но, видимо, в тот период высшие силы были глухи к моим молитвам. Когда мы вышли на улицу, Аврора отметила, что машина Славика со двора исчезла, а значит, по городу снова разгуливает маргинал в желтых носочках, шокируя прохожих.
Простившись с Авророй, я села в свою машину, опасливо озираясь по сторонам – не гарцует ли где-то поблизости заклинатель кур, повелитель гусей и просто очень одаренный Эдуард.
Никого не обнаружила и завела мотор. По дороге набрала сыну по видеосвязи.
– Привет, мам! – радостно возвестил Феденька, а на моих губах сама собой появилась улыбка при виде его довольного личика.
– Как дела, родной? – мягко поинтересовалась я. – Не скучаешь?
– Нет! Мам, нам лошадок показывали и даже погладить разрешили, а еще была тренировка по боксу, и вожатый у нас классный.
– Домой не хочешь? – с надеждой спросила я.
– Не-а, мам, тут так интересно! Завтра в поход пойдем. Настоящий.
– Хорошо, – кивнула я, коря себя за то, что сама не водила сына в походы.
Нужно будет после его возвращения отодвинуть все дела и неделю провести вдвоем с сыном. Только он и я. Может, нам съездить куда-нибудь в отпуск к морю?
– Как вас кормят? – забеспокоилась я.
– На завтрак была овсянка, – сморщил носик Феденька, который ненавидел любые каши, – но я съел все. А после тренировки нам дали банан и йогурт. Мам, я пошел, мы играть сейчас будем.
– Целую, милый. Вечером еще раз позвоню, – пообещала я.
Федя отключился, а я закусила губу, дав себе зарок больше времени проводить с сыном. Научиться, наконец, что-то делегировать и перестать волноваться обо всем.
Я чувствовала вину за то, что так часто пропадала на работе, часто допоздна. За то, что выбрала быть карьеристкой, а не женой и матерью. Но и жить так, как мы жили со Стасом, не могла.