Читать книгу Безумие толпы онлайн | страница 55

Жан Ги ждал, что ответит его тесть. Но молчание все длилось, и наконец он понял, что Гамаш не собирается говорить.

Его тесть находился где-то далеко-далеко.

Жан Ги сидел напротив своего начальника. Главы отдела по расследованию убийств Sûreté du Québec. Человека, который некогда возглавил всю полицию провинции и отверг предложение возглавить Королевскую канадскую конную полицию[33].

Арман Гамаш предпочел вернуться в отдел по расследованию убийств – искать и обезвреживать преступников.

Напротив Жана Ги сидел человек, который нашел его много лет назад в одном из полицейских отделений Квебека. Бовуар был фактически сослан на дальние рубежи Sûreté; он застрял в подвальном хранилище вещдоков, потому что ни один из агентов не мог с ним сработаться.

Старший инспектор Гамаш, расследовавший очередное убийство, спустился в подвал, где сидел Бовуар, кинул на него всего один взгляд и попросил начальство приписать Бовуара к его, Гамаша, команде. Начальник подразделения, в котором служил Бовуар, с радостью отпустил незадачливого агента – несомненно, в надежде, что того рано или поздно убьют. Или что он опозорится и будет уволен. Его устраивало и то и другое.

Жан Ги и Гамаш поехали на берег лесного озера, куда вынесло тело убитого, и по пути старший инспектор побеседовал с молодым агентом. Тихим голосом он объяснил, что следует и чего не следует делать.

Доехав до места, Гамаш не выпустил Бовуара из машины. Он посмотрел ему в глаза и сказал: «Есть и еще кое-что, о чем ты должен знать».

«Да, я знаю. Не прикасаться к уликам. Не трогать тело. Вы мне все это сказали. Очевидные вещи».

«Есть четыре предложения, которые ведут к мудрости, – невозмутимо произнес старший инспектор, не обращая внимания на тираду Жана Ги. – Поступай с этим, как сочтешь нужным».

С Бовуаром никогда не говорили подобным образом.

«Поступай с этим, как сочтешь нужным». Ну кто сегодня так выражается?

Но не только эта странная формальная фраза удивила Бовуара – насколько он помнил, никто при нем не произносил более трех слов без таких необходимых связок, как «фак», «срань», «говно». Включая и его отца. И даже его матери, если уж начистоту. И уж конечно, они никогда не упоминали в его присутствии о мудрости.