Читать книгу Вершитель реальности. Трансерфинг реальности: Ступень I: Пространство вариантов. Трансерфинг реальности: Ступень II. Трансерфинг реальности: Ступень III: Вперед в прошлое! онлайн | страница 46
Только не надо в который раз обвинять меня в равнодушии: «Ах ты! Детишек ему не жалко!» Отсутствие внешней важности – это не безразличие, а трезвая оценка, разумный эгоизм, если хотите. Жалко мне детишек. Но я не упиваюсь своей жалостью. Что значит упиваться? Допустим, случилась беда. Один человек будет упиваться этой своей бедой, изо всех сил себя жалея, трагически скорбя и с упоением рассказывая о своей тяжкой доле окружающим. А другой, упав, поднимется, отряхнется и пойдет дальше – жизнь продолжается несмотря ни на что. То же самое можно сказать в отношении жалости к другим. Если я не могу ничем помочь, моя жалость не имеет смысла. Если постоянно слушать новости и жалеть всех несчастных, можно с ума сойти. В мире каждый день умирают десятки тысяч очень хороших людей, каждый из которых достоин сострадания.
Кто-то возмутится: «Так! Значит, жить только для себя, не заботясь о ближних? Интересная получается философия».
Философией не занимаюсь, демагогией тоже. Если сострадание, которое все привыкли безусловно относить к добродетели, вывернуть наизнанку, то окажется, что оно имеет двоякую природу. Сострадание может быть вызвано искренним сочувствием, а может проистекать из чувства долга, обусловленного комплексом вины. Чувство вины, порой неосознанное, побуждает человека любым способом отработать свою повинность, исполнить долг. Но эту фактическую причину всегда предпочитают держать в глубине подсознания, а на поверхность выставляют добродетель, якобы изначальную.
Как же отличить подлинное сострадание от мнимого? Очень просто – надо честно ответить себе на вопрос: каково настоящее лицо вашего отношения – искреннее ли это сочувствие, или же чувство долга? Или по-другому: чего в нем больше? Если долга, тогда от него можно отказаться с чистой совестью, потому что о добродетели в таком случае речи быть не может. И такая позиция не делает нас черствыми, поскольку о своих близких мы, как правило, заботимся искренно. Ну, а коли так получилось, что забота превратилась в обременительную обязанность, то нужно созвать совет души и разума – пусть они вместе решают, что делать с мнимой добродетелью.