Читать книгу Убийство на поле для гольфа онлайн | страница 3
– Умоляю вас, только не впадайте в бешенство в моем присутствии.
– Уговорили. Вы-то мне нравитесь – понравились с первого взгляда. Но у вас был такой чопорный вид поначалу – я и не думала, что мы поладим.
– Ну, раз уж мы поладили, расскажите немного о себе.
– Я актриса. Нет – не из тех, о которых вы подумали. Те увешаны драгоценностями, ходят обедать в «Савой», во всех газетах их фотографии, и под каждым снимком сообщается, что они в восторге от мадам Такой-то и мадамтакойтиного крема для лица. А я на подмостках с шести лет – кувыркаюсь.
– Простите, не понял, – сказал я озадаченно.
– Вы что, детей-акробатов никогда не видели?
– А, теперь понятно.
– Я родилась в Америке, но большую часть жизни провела в Англии. А теперь мы подготовили новое представление…
– Мы?
– Мы с сестренкой. Песни там, танцы, репризы всякие, ну и старая добрая акробатика – куда же без нее. Совершенно оригинальная программа, публика всякий раз прямо на ушах. И сборы наверняка будут…
Моя новая знакомая подалась вперед и начала посвящать меня во все подробности, причем многие термины и понятия были мне в диковинку. Но неожиданно я почувствовал возрастающий интерес к этой девушке. В ней причудливо сочетались ребячливость и женственность. Она старалась казаться умудренной опытом, способной, по ее словам, «постоять за себя», и все же было что-то удивительно наивное в ее целеустремленном отношении к жизни и отчаянной решимости «преуспеть» во что бы то ни стало. Я будто бы одним глазком заглянул в совершенно неведомый мир, не лишенный, однако, своего очарования, и мне нравилось смотреть, как озарялось светом ее живое личико, пока она говорила.
Тем временем мы миновали Амьен[2], всколыхнувший во мне множество воспоминаний. Моя попутчица, похоже, интуитивно поняла, что творится у меня на душе.
– Вспоминаете о войне?
Я кивнул.
– Довелось понюхать пороху, а?
– Да уж, еще как. Сперва был ранен, а после Соммы меня вообще объявили негодным к службе. Какое-то время я занимал армейскую должность на полставки. А теперь – что-то вроде личного секретаря у одного члена парламента.