Читать книгу Протагонист онлайн | страница 26
Шутки про мертвые души больше не шутки. «Лучше б хотел я, живой, как поденщик, работая в поле, службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный, нежели здесь, над бездушными мертвыми царствовать, мертвый…»[28] На лекциях особенно томительно. Сначала приходил в поточную аудиторию, думал, привычка сработает – всё будет проще настроиться. Оказалось, что нет, от привычки только хуже: сидишь один перед зияющей пустотой, как будто в эхокамере, и голос отпружинивает от стен, возвращается к тебе чужим, а перед тобой не люди – кружочки и квадратики, и это те же студенты, умом понимаешь, но всё же видишь композицию Кандинского глазами человека, привыкшего к «Утру в сосновом лесу». Из дома вести и того хуже; по весне хватило высиживаний, когда из квартиры месяцами не выбираешься, так что уже не различаешь: со студентами разговариваешь или сам с собой; так и последнего рассудка лишиться немудрено.
Потом молодые коллеги подсказали: задавайте вопросы, предлагайте писать варианты или приводить примеры в чат, дискутируйте, реагируйте на ответы – всё сподручнее, ребятам и самим мучительно перед экраном просто так сидеть. И правда, полегчало как-то. Такое время, что я молодых всё больше слушаю, чем учу.
А еще помогло, что веду из своего кабинета. Вот только запираться приходится, а то каждый раз кто-то рвется во время занятия, и даже Анжела, при всей своей прыти, не всегда успевает сдержать самых рьяных просителей.
Вот и сейчас. Стоило надеть наушники и ткнуть «Начать конференцию», как забарабанили в дверь, потом позвонили по внутренней связи. Я положил трубку сбоку от аппарата: нет меня, нет.
– В прошлый раз мы с вами остановились на категории агональности. Само слово восходит к греческому корню «агон» – борьба, состязание, как вы должны помнить с первого курса. «Эрис» и «филия» – раздор и любовь, вражда и союз – важнейшие элементы античной культуры, выстроенной на борьбе противоположностей. При этом агональность – не просто состязательность, а ее особая разновидность, предполагающая систему, набор правил и следование этим правилам. Игра во многом и определяет агонизм. Принцип агонистики универсален для античного мышления, он является частью мировоззрения античного человека. Как пишет Ксенофонт, в уже хорошо знакомой нам Спарте главным в воспитании граждан оказывалось так называемое научение соревновательной доблести. Обращаю ваше внимание именно на сочетание соревновательная доблесть: не отдельно. Политика, философия, образование, театр, суд, спорт – всё становилось полем соревнования, агона. При этом, как позже заметит Хейзинга, вводя в обиход еще один очень важный термин – «агональный инстинкт», соревнование ведется не с какой-то конкретной целью, а ради самого соревнования. То есть главным оказывается участие в лишенном жизненной необходимости процессе – процессе по сути бесконечном, работающем на внутреннем perpetuum mobile…