Читать книгу Врата Рима. Гибель царей. Первый и второй романы цикла «Император» онлайн | страница 63

– Первая позиция. Стой, как солдат.

Марк встал в первую позицию: ноги на ширине плеч, одно плечо чуть впереди другого, меч на уровне пояса, в положении, из которого можно атаковать пах, живот или горло. Пах и горло – предпочтительные цели для глубокого выпада, поскольку в случае успеха враг истекает кровью в считаные секунды.

Рений качнулся с ноги на ногу, и меч Марка дрогнул, проследовав за ним.

– Опять воздух рубишь? Я слежу и разгадываю твою манеру. Мне достаточно, чтобы ты раскрылся один-единственный раз, и тогда я одним ударом рассеку тебе горло. Покажи, в какую сторону ты переносишь вес, и я разрублю тебя пополам.

Рений пошел вокруг Марка, который оставался на месте, в слегка расслабленной позе и с бесстрастным лицом.

– Хочешь меня убить, да? Я ощущаю твою ненависть. Ощущаю, как доброе вино в желудке. Веришь ли, она меня бодрит.

Марк атаковал резко, внезапно, молниеносно. Сотни часов он потратил на то, чтобы избавиться от всех предательских сигналов вроде мгновенно напрягшихся перед выпадом мышц, предупреждающих противника о его намерениях. Никакая быстрота не спасет, если выдать свое намерение, – опытный воин всегда успеет опередить и выпустить кишки.

Там, куда целился Марк, Рения уже не было. Гладий наставника коснулся горла ученика.

– Опять! Медлительный и неуклюжий, как обычно! Не будь ты быстрее Гая, я бы сказал, что хуже ученика еще не видел.

Марк моргнул. И в то же мгновение нагретый солнцем клинок прижался к внутренней поверхности бедра, к тому месту, где пульсировала большая вена.

Рений поморщился и покачал головой:

– Никогда не слушай противника! Гай смотрит, ты дерешься. Сосредоточься на моих движениях, а не на том, что я говорю. Слова – это только чтобы отвлечь тебя. Еще раз.

По земле снова закружились тени.

– Твоя мать в постели тоже была неловкой поначалу!

Меч Рения ударил с быстротой змеи, но его встретил и отклонил другой меч. В тот же миг Марк сделал шаг вперед и коснулся острием гладия морщинистой кожи на горле старика. Холодные глаза ученика смотрели бесстрастно и сурово.