Читать книгу Секс-няньки по соседству онлайн | страница 30

Кто-то вон, даже уползает. Идиоты.

Перевожу взгляд на Заха, а тот уже некоторое время играет в гляделки с мокрой кошкой, чьи глаза разве что молнии не мечут.

Злишься? Ты еще не знаешь, что такое злость.

Еще не знаешь, что через минуту твои блядско-невинные глаза будут полны слез, а губы, столь влажные, будут умолять меня остановиться.

А я, кажется, остановиться уже не смогу. Тяну руку к пряжке ремня и думаю: да и не хочу.

Наказать.

Это желание растекается по венам, опьяняет, кружит голову, заставляет тело напрячься. Рукой сдергиваю ремень с петель и жду.

О, предвкушение это самое приятное. Особенно, когда жертва и не понимает, что ее может ожидать.

Екатерина забирает волосы наверх, так, что сиськи тут же приподнимаются, пока мерзавка медленно поднимается по лестнице. Ещё не осознавая, что ее ждёт.

Первое, что бросается в глаза – ее влажные, пухлые губы.

Ну и чего ты их надула? Так еще больше хочется с размаху всадить между ними ноющий член. И смотреть, каким плотным колечком она будет всасывать его в себя, смачно причмокивая.

Мокрая полностью. Меня прошибает новый разряд тока, стоит ей подняться выше. Без белья. Блядство!

Сиськи, обтянутые белым платьем, больше напоминающим майку, просвечивают. Два округлых полушария с высоко стоящими маленькими сосками. Температура резко повышается.

Они так и просятся в мужские руки. Сжать, оттянуть, покрутить, услышать визг и шлепнуть, чтобы заткнулась, пока буду их вылизывать.

Хер пульсирует и стрелой тянется к ним. Глаза застилает неконтролируемая похоть.

Пара шагов. Хватаю за руку и тяну на себя, ощущаю на себе ее холмы, разворачиваю боком и шлепаю по мокрой заднице под испуганный, возбуждающий визг.

Пока только рукой с зажатым в ладони ремнем, ощущая, как от звука шлепка темнеет в глазах.

Блять… Не завещание, а подстава.

Бью снова в отместку, бесконтрольно трусь членом, что уж.

Звук нового шлепка раздаётся на всю округу. Мозги просто отключатся. Я теряю соединение с реальным миром. Ей пиздец.

– Ты, – шипит Катя на меня, – что творишь, неандерталец?