Читать книгу Будь моим телохранителем онлайн | страница 9

Папа жуткий консерватор и никогда не допускал «революций», которые я ему исправно пыталась устраивать уже на протяжении двадцати восьми лет. А плюс ко всему у него еще и синдром гиперопеки в комплекте с параноидальными замашками. Немудрено. Ведь я – единственное, что у него осталось. И он хранит меня как сокровище ЮНЭСКО.

Безусловно, я заслужила всю его строгость своим взрывным характером.

Удивительно, как он меня еще в монастырь не сослал. Хотя в моем случае Азкабан, магическая тюрьма из книжки, – более подходящий вариант.

Мысленно усмехаюсь, вспоминая, как я в девятнадцать лет случайно услышала разговор в кабинете отца, где обсуждалась моя девственность и то, что на нее претендуют несколько влиятельных семей.

В тот же вечер я сбежала и переспала с первым встречным.

Точнее, попыталась.

Я никогда не питала иллюзий насчет противоположного пола и прекрасно знала их природу, даже будучи невинной особой. Потому что жила среди тестостероновых яиц двадцать четыре на семь, и от моих ушей не ускользала ни одна пошлая шуточка или байка.

Но я была готова пойти на такой шаг и закрыть глаза на свои принципы, лишь бы «испачкать себя» и не достаться никому в качестве приза.

Вот только мне даже поцеловаться не позволили, притащили домой как котенка за шкирку, а пацана…

В общем, мне повезло больше. А моя девственность была взята под ожесточенную охрану.

Правда, она все же покинула меня на одной вечеринке через четыре года Но отец наивно полагает, что я все еще храню целомудрие для своего единственного долга.

Долг – ненавижу это слово. В моей жизни оно встречается слишком часто.

Всегда было интересно, как реагировала бы мама на мои выходки. Ругала? А может, понимала и защищала?

Мне не хватает женских секретов и задушевных разговоров с ней, как это могут позволить себе все мои сверстницы. Но, к сожалению, мне это недоступно: матери не стало очень рано, и я даже не помню ее. Знаю только, что было заказное убийство.

Та же участь постигла и моего старшего брата.

Я любила его, очень любила, и для меня это стало тяжелой потерей. Тогда моя жизнь дала первую трещину, а у старшего О’Доннелла пошатнулась психика.