Читать книгу Айзек и яйцо онлайн | страница 3
Кричит болезненно. Были бы здесь птицы, он бы непременно их распугал. Крик эхом отлетает от каменного моста, от лесистых речных берегов, от самой воды. Бурный поток перестает вспениваться, врезаясь в плотину, стихает, вслушивается. Деревья замолкают. Кажется, само время замирает. Наконец – из ниоткуда – раздается ответный крик.
Вообразите себе картину: Айзек, перевесившись через парапет старого каменного моста, склоняет голову набок – на манер любопытного пса – и всматривается в заросли на берегу реки, в те самые, у которых он оставил свою машину. От его губ тянется вниз, покачиваясь на ветру, блестящая нить слюны. Вообразите себе непроходимый лес, землистый склон, изрытый змеящимися к воде корнями. И вообразите этот звук. Не динь-динь-динь, доносящееся из рычащей машины, не рев воды. Вообразите себе крик – леденящий кровь, мурашками пробегающий по коже, сводящий желудок крик. Тот, что вырывает тоску из груди Айзека и размалывает ее в пыль. Люди так не кричат. И куницы, кем бы эти зверьки ни были, так не кричат. Этот крик не может принадлежать ни одному животному в мире. Вообразите себе крик, который не похож ни на человечий, ни на звериный, ни на нечто среднее. Вообразите мутную реку вероятностей, уволакивающую вас в свою пучину. Любой, пребывающий в здравом уме и рассудке, разогнулся бы, запрыгнул в машину и уехал навстречу рассвету так быстро, как только смог бы. Но Айзеку до здравого ума далеко, к тому же в этом вое ему что-то послышалось. Что-то безнадежное. Беспомощное. Айзек не успел вытереть рот, когда понял: он последует за криком.
Он утирает губы. Разгибается. Едва не опрокидывается на дорогу и наконец, пошатываясь, отходит от края. Айзек, шаркая подошвами по заледенелому асфальту, направляется туда, где его все еще ждет продолжающая упорно пиликать машина. Он сходит с моста и сворачивает от автомобиля в сторону леса. Под ногами похрустывает лесная подстилка из сгнивших цветов и целлофанового мусора. Он добирается до первого дерева и, затаив дыхание, вглядывается в распластавшиеся за ним тени. Лучшие детские сказки начинаются с похода в лес, только вот история Айзека вовсе не для детей. Он уже слишком взрослый, чтобы его взялись воспитывать волки, слишком большой, чтобы провалиться в кроличью нору, слишком искушенный, чтобы прельститься пряничным домиком. Свой счастливый конец он уже получил – и уже потерял. Айзек колеблется, оглядывается на свою машину. Как нарочно, снова раздается крик. Сколько боли – до боли знакомой. Не удостоив тени повторного взгляда, Айзек ныряет в подлесок.