Читать книгу Сердце под Лезвием онлайн | страница 61

– Из тебя такой же "старичок", как из меня домохозяйка и примерная жена. Не смеши меня, Ляфел.

Я уже хотела ему отказать, но взглянула в честные, умоляющие глаза профессора и… Зря я это, в общем, сделала.

Устало вздохнув, я начала накладывать на себя и своего коллегу морок. Для розыгрыша сойдет, а большего и не требуется. Спустя несколько секунд, временная "шкурка" Ляфела Труноцкого была готова, и я с невозмутимым видом прошла в гномью харчевню, пропускаемая вперед довольным целителем.

Ну, сейчас начнется.

– Моему хозяину нужен столик, – я оглядела битком забитое людьми и нелюдями помещение и мысленно усмехнулась.

"Удачно Ляфел подобрал харчевню, ничего не скажешь".

Владелец заведения внимательно осмотрел наглую трольчиху, которой на данной момент являлась я, и с пренебрежением ответил:

– Для твоего глупого, неразумного, жирного и отвратительного хозяина в этой таверне никогда не будет столика! – причем выпалил он это все с таким ядом в голосе, что впору бежать и прятаться.

Не ладят между собой тролли и гномы, ой как не ладят!.. И Ляфел об этом, конечно же, прекрасно знает, хитрец этакий.

– Да, что вы говорите, любезный, – в игру вступил сам профессор, к слову, весьма эффектно.

Глаза гнома округлились, отображая ряд противоречивых эмоций: страх, удивление и почтение… Спустя пару мгновений, он уже приклонил перед нами колено и затараторил, обращаясь к моему коллеге.

– Ваше величество, простите, я… Я не имел в виду вас. Ваше величество, эта грязная свинья… Я, я думал что…

– Довольно! – грозно рявкнул лже-Император. – Если я еще хоть слово услышу в адрес своих сопровождающих, я лишу тебя лицензии.

– Простите. Позвольте искупить свою вину. Отныне и до конца моих дней, посещение моей таверны для Вас и ваших…, – гном посмотрел на меня плохо скрываемым презрением. – Подчиненных будет бесплатным и комфортабельным! Приготовьте бумаги, – шикнул он кому то за стойку.

Профессор Труноцкой все это время был очень серьезен. Однако, его аура прямо таки искрилась весельем, видимым только мне. Ну, а я лишь вздыхала…