Читать книгу Аэростаты. Первая кровь. Сборник онлайн | страница 17

– Нет. Но есть свидетельство более показательное. Вместе с этим изданием родилась литературная критика. И нашелся критик по имени Зоил, который заявил, что Гомер был посредственным борзописцем. Так вот, народ поймал Зоила и повесил.

– Какая прелесть!

– Ладно. Прочтите мне вслух эпизод с лотофагами.

– Почему именно этот?

– Я его очень люблю.

Я протянула ему “Одиссею”, открытую на нужной странице. Пий прочел, по-прежнему монотонно, но без единой запинки.

– Нет у вас больше никакой дислексии. Моя миссия окончена.

Мальчик опешил.

– Ваш отец нанял меня, чтобы решить проблему дислексии. Вы от нее излечились.

– Вы мне нужны, чтобы сдать экзамен!

– Бросьте! Я совершенно вам не нужна. Вы прочли “Илиаду” и “Одиссею” очень талантливо. Вы говорите об этом так, как мало кто из взрослых способен говорить.

– Ни “Илиады”, ни “Одиссеи” в программе нет.

– Черт с ней, с программой! Кто может больше, тот может и меньше. Если говорить честно, для современного читателя Гомер труднее, чем Стендаль.

– Я другого мнения.

– Это не вопрос мнения. Это объективный факт.

– Ладно, я понял. Вам надоело со мной возиться.

– Вовсе нет. Просто не хочу вести себя непорядочно.

– Тут нет ничего непорядочного! Не бросайте меня, пожалуйста.

Тон его был напористым и умоляющим одновременно.

– Не понимаю. Я вас явно раздражаю. Вам потребовалось четыре дня, чтобы мне позвонить, хотя я должна, в принципе, приходить ежедневно.

– Извините меня. Такое больше не повторится.

– Вам не за что извиняться. Ваше поведение казалось мне логичным. Это сейчас я перестаю вас понимать. Зачем, собственно, я вам так уж нужна?

– Вам удалось пробудить во мне интерес к литературе.

– Да. И это уже произошло.

– Нет. Если вы уйдете, все пропало.

Я смотрела на него в замешательстве. Его отчаяние поразило меня. Первый раз в жизни я читала в чьем-то взгляде, что человек остро нуждается во мне.

Взволнованная, хоть и раздосадованная, я сказала, что приду завтра.

– Спасибо, – ответил он и бросился вон из комнаты.

Что за безумная семейка, думала я, выходя. И не успела подумать, как путь мне преградил Грегуар Руссер с сияющим взором.