Читать книгу Тьма египетская онлайн | страница 14
Однако вышло все иначе, к немалому удовольствию нашего влюбленного героя.
Однажды он сидел в своем доме, возле камина, представляя ее всю, с фиалковыми глазищами, нежной кожей, тонкой талией и русыми волосами. И вот, как только он мысленно ощутил аромат ее волос, возле самого затылка, его неожиданно выкинуло в Явь. Сначала он испугался, как бы ему не влетело от Виктора. Но потом решил, что вовсе необязательно докладывать патрону о своих вновь приобретенных способностях. Авось Виктор и не узнает… Да, и вообще – не стоит кому либо говорить о нежданном рандеву в проявленный мир. Даже друзьям. Ну, получилось и хорошо. Лучше об этом никому не знать. Это – его личное дело.
Днём она не видела его. Он мог часами сидеть рядом, на скамейке, и смотреть на ее тонкий профиль. Его пальцы гладили ее щеки, губы, прикасались к волосам. Иногда она вздрагивала и озиралась по сторонам. Он тихо шептал ей: «Я здесь, любимая». Увы, она не слышала его. Лишь только взгляд потемневших глаз становился чуточку грустнее.
Как только рядом появлялся ее симпатичный муж, Владимир сразу уходил. Даже любопытство не заставляло его оставаться рядом. Он видел глаза ее супруга, чувствовал поток любви, исходящей из них. Чувствовал всю его нежность. О, как же ОСТРО он все это чувствовал.
И он не мог вынести этого. Он исчезал. Ухался назад в ледяной, но к счастью, короткий вихрь. И тот неизменно возвращал его домой, в свою комнату, в царство Виктора. А там он долго ходил по комнате, нервно сжимая кулаки, либо падал в кресло, возле камина и, не мигая, смотрел на танцующие языки пламени. Но даже огонь не мог согреть его страдающую душу.
Когда-то в детстве ему рассказывали о том, что попав на небеса, люди становятся благостными и равнодушными к человеческим страстям – добрыми и святыми, аки ангелы. Что они лишены чувства обиды, зависти и ревности. Может, так оно и было, на то они и небеса. Его же, не смотря на удаленность от мира Яви, не покидало теперь острое чувство, имя которому – РЕВНОСТЬ. Да, он ревновал ее к супругу. Особенно в те минуты, когда Глафира сама целовала или обнимала Сергея за плечи и гладила его по волосам.