Читать книгу Айриш-бой для сицилийца. Часть 2 онлайн | страница 3
– Хорошая, только если вы не сроднились с этим местом, – усмехнулся Моррис.
Адриано за пять лет тоже сильно изменился, прежняя смешливость, кажется, навсегда исчезла из глаз, а губы, которые прежде чаще всего растягивала, если не улыбка, то усмешка, теперь либо были плотно сжаты, либо их кривил сарказм.
Решив не устраивать театральных пауз, Моррис открыл папку.
– По полученной моими агентами оперативной информации стало известно, что вы и мистер Мазари были обвинены ошибочно. Вас полностью амнистируют, – он придвинул Энди листок бумаги, на котором от руки было написано: "Завтра вас освободят. Встретимся в 8 часов вечера в кафе "Ласточка" у парка Бруклин-бридж.
Энди был уверен, что готов абсолютно к любому повороту событий. Но эта новость ударила его с той же силой, с какой бы, наверное, мог ударить Форд на полной скорости. Он смотрел на Морриса, читая в его глазах понимание, но там не было обмана или подвоха. Моррис был до отвратительного честен.
– А мистер Мазари когда будет освобожден? – спросил он, отчего-то вновь подумав о вендетте, которую успели объявить Тому, насколько он знал. Но все эти годы у него не было даже минимального контакта с боссом, и теперь он был растерян.
– Тоже завтра, но, поскольку его направили отбывать наказание в Тюрьму Западной Вирджинии, ему понадобится побольше времени, чтобы добраться до Нью-Йорка, – Моррис по глазам Энди прочитал, о чем тот подумал, и ему самому было очень важно в первую очередь прояснить ситуацию для Рапаче. Если кто и способен донести все до Мазари, то только он.
Слова вливались в голову сплошным потоком, похожим на гул, но смысл Энди все же улавливал. У него было много вопросов, но он не знал, как их вычленить и задать. А Моррис церемониться не собирался. Взяв папку, он направился к двери.
– Мои поздравления, Рапаче, – сказал он, а взглядом добавил, что все остальное – уже завтра.
Энди остался один, а потом в комнату зашел старина Боб, отстегнул его и, насвистывая, отконвоировал обратно в камеру. Там он остался наедине со своими мыслями, словно здесь и не здесь одновременно.